Две стороны одной монеты (СИ)

«Что делать? Этот Джейсон Таккер не хочет подписывать соглашение… Я могу потерять деньги… Чертовы адвокаты ничего не делают… А если обратиться к Мари? Она может надавить на кого нужно… Ненавижу бюрократию… Нельзя показывать слабость! Они уничтожат меня, если я дам слабину… Стивенсон не побоится пустить в ход грязные методы…»

Эти мысли роем кружат в ее голове, и он не может просто оставаться в стороне.

— Мама, ты всегда можешь положиться на меня, ты же знаешь, — он смотрит снизу вверх на мать, надеясь найти на ее лице одобрение.

Но та выглядит растерянной.

— О чем ты, Чарльз?

— Твоя работа. Я могу помочь, если нужно, — он берет ее за руку, сжимая ее тонкие холодные пальцы.

«Бестолковый ребенок. Рос бы ты побыстрее, вот была бы помощь. Заменил бы отца…»

Он хмурится.

— Я не могу расти быстрее, но я могу лучше! — он с улыбкой касается пальцами виска, и все дети на площадке застывают.

Мать в ужасе. Ее рот открывается и закрывается, но она не говорит ни слова, осматривая замерших людей.

«Нет-нет-нет… Прекрати! Боже, за что мне все это! Как он это делает? Я схожу с ума?»

— Я просто хочу тебя защитить от плохих людей на твоей работе. Ты всегда думаешь о них, — он опускает руку, и люди продолжают свои действия как ни в чем не бывало.

— Чарльз! Не делай так никогда, ты понял?! Никогда! Идем отсюда! — она хватает его за руку и тянет прочь из парка, к машине, в которой Чарльза ждет водитель, чтобы отвезти домой.

— Но я просто хочу помочь!

«Если кто-то узнает… Это тебе нужна помощь, Чарльз… Не мне…»

Картинка начинает ускользать, оставляя за собой лишь послеобраз обиды и страха. Эрику сейчас нужна помощь! Как никогда! Он не может нести этот груз в одиночестве, не знает, что сделать, не знает, где найти силы… Он тот, кто в отчаянии готов продать душу дьяволу за помощь и подсказку.

Он тянется к Чарльзу из сна, позволяя ему сделать то, что он так хочет и в чем отказывает ему мать.

«Помоги мне, Чарльз. Прошу…»

Эрик открывает глаза, глядя в темный потолок. За окном глухая ночь. И он боится даже пошевелиться, лишь бы только не разрушить эту иллюзию успеха. Невесомое ощущение легкости человека, который сдвинул гору и добился цели. Он словно парит в воздухе.

Смех в его голове кажется эхом.

Он моргает, чтобы убедиться, что ему не кажется.

«Ты и вправду паришь, друг мой…»

Чарльз в его голове!

Он резко садится и падает, группируясь с испугу, но ударяется пятой точкой о матрас собственной кровати.

— Какого черта?!

Эрик один в комнате и в своем разуме. Чарльз и то ощущение легкости пропали вместе с падением. Он должен разобраться с этим. Прямо сейчас.

Они сидят в темноте, комната освещается только ночниками, встроенными в нижнюю часть стены. Эрик крутит в руках монету, потому что телепатическая связь снова разорвана.

«Такое уже было однажды, я вспомнил. Когда я попал в больницу после передозировки адреналина…»

«Сразу не мог сказать?» — Чарльз лежит на боку, подложив ладонь под щеку, и смотрит на темный силуэт в кресле. Они оба слишком взбудоражены удачей, чтобы спать.

«Мне тогда было не до раздумий над странным сном. Через полчаса после пробуждения в клинике Рейвен вырубила меня и похитила на машине скорой. Они думали, что я работал на Шоу…»

Чарльз улавливает напряженные нотки в мыслях Эрика, крутящиеся вокруг Рейвен и какого-то парня, Хэнка…

«Уверен, они смогли о себе позаботиться. Ты не должен винить себя за то, что сделал».

«Я бы не был столь уверен. Им стоило оставить меня одного. Тогда жертв было бы меньше…»

Чарльз молчит. Он знает, что такое невинные жертвы и что это за чувство «если бы я не…».

«Я все равно не понимаю, что именно произошло. В обоих случаях я видел твои сны…»

«Что странно, Эрик. Потому что Я давно уже не видел собственных снов, тем более связанных с воспоминаниями о детстве», — Чарльз хмурится, но Эрик не видит его лица, скрытого в тени.

«То есть ты даже не знаешь, что мне снилось?»

Эрик всматривается в звездное небо за окном. Сегодня ясно, и ветра нет. И на сердце тревожно, потому что затишье обычно бывает перед бурей.

«Пока ты не показал мне».

Они молчат, погружаясь в собственные мысли. Эрик надеялся, но у Чарльза нет ответов. Эрик изучал мутации на генном уровне, но ему никогда не приходилось иметь дело с их последствиями в виде телепатии или металлокинеза. Ученые до сих пор не знают, как электрические импульсы в нейронах преобразуются в психику и сознание. Что говорить о чем-то более сложном, вроде псионической активности? До этой недели Эрик слышал такие слова только в научной фантастике или от психов в клинике.

К их общему огорчению у Чарльза не было возможности получить даже высшее образование, не говоря о проведении научных исследований. Точнее, он оказался по другую сторону изучения телепатии… подопытным.

«Мог бы не озвучивать это «вслух», Эрик».

«А ты не подслушивай мои мысли».

«Ты сам пустил меня в свою голову».

«Я надеялся, что ты поможешь!»