Две строки до востребования

Гриньку, ни пешего, ни на велике, Костя не увидел. Зато увидел Галку. Теперь на ней была не коричневая школьная форма с кружевным воротником и манжетиками, а розовое платье. И наглаженный пионерский галстук она сняла. Галка играла с девочками в мяч. Мяч был большой, легкий, и девчонки смеялись, когда его относило ветром. И Галка смеялась, даже приседала, обессиленная смехом. «И что она выдумала, что некрасивая. Ну курносая, верно. Но разве это главное?» Подумав так про беленькую Галку, Костя снова смутился, словно она могла узнать его мысли.

Ветер путал девчонкам игру. Взмахнула Галка рукой, а мяч — в сторону. Промазала. Опять хохочут. «Глупая! Да может, во всем дворе нет девчонки лучше ее».

— Мам! — выйдя на кухню, сказал Костя. — Смотри, пятерку по английскому получил! История — тоже порядок!

Ямочки на щеках матери лучше слов сказали о ее радости.

— Я в седьмом по-настоящему возьмусь. Вот увидишь! Мне, главное, самому решить. А если заставляют… — Костя поморщился. — И учиться как-то не интересно.

— Когда это ты вдруг так поумнел? — пытаясь говорить строго, удивилась Лидия Ивановна.

— Взял и поумнел. Долго, что ли!

— Поглядим-посмотрим… Ты голодный? Сейчас будешь есть или дождешься папу?

— Я пойду в футбол поиграю. Полчасика.

— Ох эти полчасика!

— Ну один тайм. Сорок пять минут.

Он надел кеды, засучил рукава голубой футболки и причесал перед зеркалом волосы. «Ничего, — подумал о себе, — гляжусь… Вот брови, правда… какие-то девчоночьи. И ресницы. Рост еще… Когда наконец потянет меня вверх?» Затем из-под кровати выкатил желтый, еще почти новенький футбольный мяч (на тот случай, если на площадке никто не играет, хотя предположить такое казалось невероятным) и вышел во двор.

Ближний путь к спортплощадке был мимо его дома, а потом свернуть за угол, но Костя решил сделать небольшой круг по двору. Во-первых, оттуда будет виден дом, в котором живёт Гринька. Вдруг Гринька стоит на балконе? А во-вторых… Впрочем, что во-вторых — об этом Костя не думал. Просто, шагая этой дорогой, он пройдет мимо девчонок, что затеяли бестолковую игру в свой дурацкий огромный мяч.

Но девчонки уже не играли. Обнявшись, сидели на скамейке и, конечно, о чем-то шушукались. Не могут нормально разговаривать — все шу-шу, шу-шу! По сторонам Костя не смотрел, шел, точненько прихлопывая желтый мяч, отскакивавший от земли. Шаг — хлопок, шаг — хлопок…

— Девочки, девочки, — послышалось со скамейки, — «артист»!

И — задорный голос Галки:

— Где это так научился?

— Секрет фирмы! — ответил Костя.

И весь разговор. Даже не взглянул. А на душе радость. Э-эх, и погоняет сейчас мяч! Обязательно гол забьет. А то и два!

Высокий Гринькин балкон был пуст. Лишь на веревке что-то желтело. Майка или трусы… «Если игра на площадке идет, то наверняка он там», — подумал Костя.

Игра шла. Но самого быстрого и напористого форварда, каким знали Гриньку на футбольном поле, среди бегавших ребят сегодня не было. «Ничего, если он дома, то прибежит, не утерпит; вон с белой занавеской окно их кухни. Увидит!»

Костю, с его тугим и звонким мячом, приняли в игру с радостью. И та и другая команда приглашали. А он сказал:

— Синие проигрывают? За синих буду!

В этот день все у него получалось как нельзя лучше. Отличный день! Синим здорово повезло, что он стал играть за них. Никак до этого дело не клеилось. Три «банки» пропустили в ворота. А сами едва-едва один мяч затолкали. С «артистом» дело пошло! Костя сам удивлялся: сначала под верхнюю планку заложил красивый мяч, а вскоре через все поле рейд сделал, троих игроков обвел, будто знаменитый Олег Блохин. И мяч на ворота хорошо навесил. Ленька Криворучко только голову подставил — сравняли счет!

Об одном жалел Костя: беленькая Галка его не видит.

Дружно играли синие. Еще и еще раз побывал мяч в воротах соперника. Может быть, и тот, пятый гол, был бы не последним, да игру пришлось остановить. Хозяина желтого мяча потребовали домой.

Хотя «потребовали» — не то слово. Леночка (она вновь выполняла роль гонца) на этот раз ничего не кричала брату, не ждала, она сразу подбежала к нему и, округлив глаза, зашептала:

— Костя! Они поругались. Мама плачет. Она сказала: «Все кверху тормашками!»

— По порядку можешь?

— Могу. Я домой пришла, а они в комнате и о чем-то говорят громко. Я дверь открыла и услышала, как мама сказала: «Все кверху тормашками!» А потом сказала, чтобы я тебя позвала.

— И это все?

— Какой ты! — надулась Леночка. — Говорю же: она плакала. Глаза красные, и слезы я видела.

Слезы. Странно… Костя поймал в воздухе мяч и объявил ребятам, что уходит.

Слез на глазах матери Костя не увидел, однако грозовую атмосферу недавней ссоры ощутил явственно. Уголки сомкнутых губ матери опустились, а смешливых ямочек на щеках словно никогда и не бывало. Отец, закинув ногу на ногу, сидел в кресле и в задумчивости постукивал себя по колену свернутой в трубку газетой. Наспех помыв грязные руки, Костя снова вошел в комнату и осмелился нарушить явно затянувшееся молчание:

— Мам, ты звала меня?