Две судьбы. Часть 2. Развод – это… не всегда верно!

Если тётка не посчитала нужным рассказать Володе о своей драме, она, тем более, не имеет права. Но эта сцена не выходила у неё из головы. Господи, какая нелепость! Как можно было просуществовать врозь всю жизнь, нося в своих сердцах любовь друг к другу? Такие одинаковые, отец и сын Алёшкины, высокие, от природы сильные и крепкие мужики, внутренне оказались такими разными. Какое счастье, что именно Володя влюбился в Люсю Градову и не изменил своей любви, подарив и ей это замечательное чувство.

Леру с детьми встречал сослуживец Романа. Погодка была ещё та. Как они сели, непонятно! Но тревога, толком не покидающая её все эти дни, обострилась мгновенно, не увидев своего милого на бетонке аэродрома.

– Здравствуйте, Валерия! Не волнуйтесь, Майор Трошин будет ждать вас уже в городке. Давайте скорее, ветер усиливается, надо поторопиться.

Машина, хоть и военный модернизованный Уазик, застряла на полпути, дорога впереди уже не просматривалась. Это было очень серьёзное происшествие. Офицер ругал, на чём свет, и лётчиков-камикадзе, прилетевших в такую пургу, и командование, не выделившее вездеход, и себя, решившего проскочить, а надо было остаться, убедить Леру не рисковать, а переждать в аэропорту. Ну что уж теперь! Одна надежда на Трошина: уж он-то не оставит свою семью в беде. И, правда, через пару часов они увидели сквозь сплошную пелену снега яркие пучки света. А ведь уже начали замерзать… Всю дорогу их трясло и подбрасывало, Лерка вцепилась в детей мёртвой хваткой, особенно переживала за Ваньку, плохо переносящего холод. А ведь мамочка Леры предупреждала и просила оставить мальчугана. Трошину было, явно, не до них, спасательная операция отнимала всё внимание и силы. Они не перекинулись даже парой фраз. Всё-таки, он непредсказуем, опять виноватит жену. Единственные недоразумения в семье Трошиных, теперь, возникали только на почве детей. Даже, когда Ромка переносил своих родных из машины в подъезд, и их сносило, как пушинок, и засыпало, как снеговиков, он молчал. Зато в квартире царило тепло и вкусно пахло, но злющий Роман портил уютную картинку. Лерка уселась в прихожей, не выпуская из рук ребятишек, перепуганных и уставших.

Они уже проходили подобное в той жизни, в другом военном городке. И так же Лерка терялась в догадках, что, зачем и почему. А закончилось всё очень плачевно. Неужели Трошин прикрывает свои похождения налево, вываливая на голову жены недовольство ею. А что, очень удобно, мол, сама виновата. У Леры в животе завязался тугой узел, ей стало жутко от своих же мыслей, усталость не давала возможности трезво рассуждать, а, тем более, что-то выяснять. Она подтолкнула Варьку к отцу, а сама потащила Ваньку в ванную, его нужно было срочно согреть. Затащив следом и дочку, уселась на тёплый пол и немного расслабилась.

– Мама! А Ванечка воду пьёт прямо из ванны.

Влетел Трошин и, наклоняясь к детям, получил по губам головой резко поднявшейся жены.

– Ой, извини…те! – Лерка сама схватилась за затылок, искры посыпались из глаз, слёзы брызнули сами собой, и хотя было не очень больно, обида сделала своё дело.

– Извиняю, иди уже, приведи себя в порядок, я сам разберусь с детьми.

В порядок? После длительного, неспокойного двойного перелёта, с двумя детьми и багажом, а потом ещё и попав в пургу? Лера добрела до кровати, голова закружилась, и она завалилась на подушку, прямо в джинсах и свитере. Давно не посещали её эти приступы, и она надеялась, что это навсегда. В доме не было розовеньких таблеток, а на улице царил «вариант», не выпускающий никого на свет божий…

Лерка проснулась среди ночи, рядом дрых Трошин. Она медленно поднялась, голова не болела, страшно хотелось пить. Господи, пронесло. Рядом на тумбочке стоял стакан и лежали розовенькие таблеточки. Откуда?

– Ты уже приняла свою дозу. Что, не помнишь? Я тебе с водой размешал, и залил в рот. Мой любимый Лерчик! – Она вздрогнула, ведь он только что спал.

Повернулась, хотела что-то съязвить, но была заткнута горячими изголодавшимися губами и обездвижена кольцом сильных рук. Он раздел её в два счёта, отнёс в душ, отмыл поцелуями каждый сантиметрик, касаясь своих любимых мест с острым чувством обожания, получая в ответ сияние любимых глаз, мёд родных губ и дикое, какое-то нечеловеческое, наслаждение. И уже до утра они не спали, упиваясь близостью, набираясь друг от друга жизненно важного кислорода, обпиваясь живой водой и заглатывая весомые порции упоительного наслаждения.