Две свадьбы и одни похороны

— Уговорили, — согласился я с предложением. — Только один вопрос: что с нашим оружием? Меня это очень волнует.

— Оружие поедет за вами в том же гвардейском пикапе, что и сейчас. Оно будет складировано в оружейной комнате отеля. Вам его обязательно выдадут на воротах, при выезде из города. Не опасайтесь, ничего не пропадет.

Я облегченно вздохнул. Подспудно я, как оказалось, очень боялся, что власти конфискуют пулемет. Как вещдок, к примеру.

— Тогда прошу в автобус, познакомлю вас со своими девочками, — сделал я приглашающий жест рукой.

Новая Земля. Британское содружество. Валлийский принципат. Город Нью-Портсмут.

22 год, 34 число 5 месяца, суббота, 14:20.

— Лучше бы я поел в компании с китайскими дальнобойщиками или грубыми докерами, — сказал я с осуждением майору-барону, глядя на то, как неспешно паром пересекает реку в направлении от нас, — пока дождемся парома, у меня анус паутиной зарастет.

Майор Дай мою эскападу вежливо проигнорировал, хотя и дернул уголками губ. Да и зря я на него наехал, он и так нас тут пропихнул без очереди. А она немаленькая. Но что делать, когда желчь разливается по организму и заполошно ищет, чего бы растворить. И за неимением еды растворяет меня.

Мы уже пятнадцать минут стояли на берегу реки Мунви, разделяющей город, в ожидании этого чертова парома, который ушел у нас из-под носа.

С переправой тут была напряженка.

Нормального автомобильного моста не было совсем. Лишь дальше к северу, на окраине города, ближе к горам, между высокими берегами красовался вантовый пешеходный мост шириной в пару метров. Красивый.

Саму реку пересекали две нитки понтонных мостов, явно военных по происхождению, с односторонним движением, по которым пускали автомобили не выше определенного веса. Для чего перед въездом на мосты соорудили грузовые весы, как на советских элеваторах.

Услуга по взвешиванию — 10 экю.

И сам проезд — 10 экю.

Под грузовиками эти понтоны вели себя, как гибкая лента на волне. Лично мне ехать по такому мосту было страшно. Тем более за свои же деньги.

Но для таких трусов, как я, был предусмотрен танковый самоходный понтон, выдерживающий нагрузку до пятидесяти тонн, хотя и с ограничениями по длине, и «за очень дополнительные деньги».

Да и не жалко.

Лишь бы безопасно было.

Восточный Портсмут по сравнению с Порто-Франко производил жалкое впечатление. Вы когда-нибудь большой заводской поселок в российской глубинке видели? Так вот тут — то же самое, все углы в подтеках мочи — только с улицы, а не со двора. Замощены только главные улицы, а вокруг — цеха, трубы, бараки, заборы и — склады, склады, склады… На берегу моря — порт. Но за складами от него видны были только большие деревянные (!) краны. Это на юг в сторону моря. А весь восток ощетинился дымящими трубами.

Когда-то беленые стены зданий давно стали серыми от копоти. Что поделать, копоть — это обязательная плата за индустриальный рывок на угольном топливе. А Портсмут — второй центр металлургии Новой Земли после Демидовска. И хотя роза ветров тут благоприятна (ветер сносит промышленные дымы далеко в море, на «клятых англян»), городу все равно остается немало подпорченной экологии.

Низкая пропускная способность понтонных мостов создала в восточном Портсмуте крупный логистический узел, где с длинных тяжелых траков грузы переваливают на менее грузоподъемные автомобили, способные преодолеть хлипкий понтонный мост через Мунви и доставить груз дальше. Часть таких грузовичков просто челночила между берегами быстрой реки, а часть развозила товар дальше по Южной дороге. Морем, конечно, любые грузы возить дешевле, но море — это крупный опт по определению. Не всем посильно чисто финансово нанять целый корабль, пусть даже и небольшой.

Поначалу вся причина такого положения была именно в мостах, но позднее хитрованы-валлийцы раскусили всю коммерческую прелесть добавленной стоимости на перевалке, и такое положение вещей просто законсервировали. К примеру, китайских лесовозов принудительно сгружали на восточном берегу — в порту или на дровяном складе возле Свинцового завода — скупая длинномерный строевой лес прямо с машин. По принципу голландского аукциона. Китаец назначал цену на всю свою партию леса и пошагово опускал ее до первого согласия оплатить названную сумму. Просто и эффективно.

Для тех же, кто не рвался отдавать свой товар по ценам местных оптовиков, был пущен танковый паром по 250 экю за рейс, хотя проезд по понтонному мосту стоил всего 10 экю. Но понтонные мосты были муниципальными, а паром — частным. Таким образом, властями была соблюдена и выгода города, и свобода выбора для иногороднего продавца сесть на любой конец вил.