Две свадьбы

     Новоявленная свекровь Ланса, поймал он себя на мысли, — редкостная женщина.

     — Это не комплимент, — сказал Брюс.

     Возможно, ей приходится выслушивать нечто похожее раз десять на дню. Он не собирается участвовать в подобном соревновании.

     — Это результат наблюдения. Вы действительно выглядите как сестра Мелани, а не мать.

     Ей говорили это и раньше, но слышать такое всегда приятно. С течением времени ценность комплимента все более возрастала.

     — Я родила ее, когда мне было одиннадцать.

     Ее лицо было настолько непроницаемо, голос настолько торжественным, что Брюс не знал, то ли она напропалую врет, то ли, опьяненная шампанским, рассказывает ему о темных, не предназначенных для чужих ушей семейных тайнах. У него были знакомые женщины, например его сестра, Бесс, которые не могли выпить и глотка спиртного без того, чтобы им не пришла охота обрушить на первого встречного все свои печали, сообщить о всевозможных прегрешениях, больших и малых. Он понятия не имел, причислить ли ему Марго к категории лжецов или дамочек, не воздержанных на язык.

     Брюс решил, что лучший способ выйти из положения — сделать вид, будто не было сказано ничего особенного. Остается надеяться, что он еще помнит, как это делается.

     — Вы настолько старше ее?

     Невинное замечание застало ее врасплох. Она расхохоталась, бесповоротно очарованная человеком, который, совершенно очевидно, не делал для того никаких попыток. Наверняка основной задачей, которую перед собой поставил Брюс Рид, было не совершить никакой непростительной ошибки в этот крайне важный день в жизни его сына.

     Вот это мужчина, восхищенно думала она, с ним действительно неплохо было бы познакомиться поближе.

     — О, Брюс, вы так любезны... — От брошенного ему взгляда Брюсу стало жарко. — По правде говоря, я на семнадцать лет старше Мелани. — Марго помолчала, быстро высчитывая в уме. — Семнадцать с половиной, если точнее.

     Это уже ближе к истине. Брюсу вдруг показалось, что их связывает невидимая нить, ведь оба они стали родителями еще до своего двадцатилетия.

     — Моей жене было почти девятнадцать, когда родился Ланс. Она была на пять месяцев старше меня. — Он не отдавал себе отчета, что сейчас, забывшись, позволил себе предаться воспоминаниям. Его мысли отразились в рассеянной улыбке, появившейся на губах независимо от его воли.

     Марго не могла не заметить ее. Она не понимала, откуда взялась легкая досада, непонятным образом связанная с его мыслями о прошлом.

     — Я всегда говорил ей, что у меня склонность к женщинам старше меня, — продолжал Брюс. Воспоминания захлестнули его. — Но она никогда не придавала внимания моим словам. — Грусть затуманила его лицо. — Просто не дожила до того возраста, когда начинаешь это ценить. — Брюс вдруг осознал, что его откровения могут показаться бессвязными. Он грустно пояснил: — Моя жена умерла очень молодой.

     Он до сих пор влюблен в нее, подумала Марго. Ее тронули глубокие чувства Брюса.

     Правила приличия требовали, чтобы она высказала подобающее случаю соболезнование, но ей показалось, что пустые слова от незнакомки — совсем не то, что ему требуется. Они ничего не изменят.

     Она сказала то, что думала на самом деле:

     — Ваша жена — очень счастливая женщина.

     Брови Брюса удивленно взлетели вверх. Как может женщина, умершая так рано, оставившая сиротой крошечного сына, считаться счастливой?

     — Почему вы так говорите?

     — Я вижу, как светится ваше лицо при упоминании о ней.

     Она не могла не позавидовать его жене. Даже потеряв ее, он сохранил любовь к ней. Это говорит о многом. О том, какой была женщина, и о мужчине, любившем ее.

     — Самое главное в жизни человека — это любовь. Мне кажется, что у вашей жены ее было в избытке.

     Да, подумал он. У Элен это было. Он не мог припомнить ни одного дня, когда бы не любил ее. Ему казалось, что они всегда были вместе, с того дня, как он себя помнит. Все, что было до того времени, покрылось пеленой, виделось словно сквозь дымку. Так же, как жизнь после ее смерти.

     Брюс вновь уловил запах духов Марго, которые обострили его чувства и привлекли внимание к женщине в его объятиях.

     — Вы очень хорошо все понимаете.

     Марго приняла похвалу без лишней скромности. Понимание тесно переплеталось с другими качествами, которые требовались ей в жизни, чтобы успешно выкарабкаться на поверхность.

     — Да, мне говорили это много раз.

     Скромностью она не страдает. Искренность — вот ее характерная особенность. Он ценил это свойство.

     — Да, про вас не скажешь, что вы очень застенчивы.

     Тем не менее это так. Мысль возникла у нее неизвестно откуда, из каких-то глубин подсознания. «Вот только я не имею права поддаваться порывам застенчивости. Не могу даже позволить кому-нибудь это заметить». Марго постаралась придать лицу непроницаемое выражение. За многие годы она здорово научилась этому.

     — Вы знаете мою дочь, — небрежно бросила она. — Кое-какие выводы обо мне можно сделать, узнав ее характер.

     Они правда очень похожи, мать и дочь. Хотя Марго более опытна и раскованна, чем Мелани. И возможно, раздумывал он, менее уязвима.

     — Да, конечно, только я не ожидал встретить женщину, чья энергия так и бьет ключом.