Две тайны Христа

И еще: «…самаряне были освобождены от четвертой части налогов; император даровал им эту льготу за то, что они не приняли участия в общем восстании народа» (И.Д. 17:11.4). Нужны ли более веские доказательства того, что Август во времена Ирода внимательно следил за сбором налогов в провинциях, в том числе и в Иудее, и не только знал примерную сумму налогов, но и имел точные данные о сборах, поступающих со столь малых областей, как Самария, не говоря уж об Иудее в целом.

Нам остается ответить на один вопрос, сформулированный А. Дидоном: «Как могла эта всенародная перепись происходить в Иудее, когда это маленькое царство не было еще тогда провинцией Римской империи? Перепись обыкновенно производилась в провинциях, а не в союзных царствах. В этом весь вопрос».

«Признавая, с одной стороны, существенную разницу между странами, присоединенными к Риму как составные части империи, известными под именем колоний и провинций, которые управлялись римскими префектами, и, с другой стороны, странами, в которых Рим допускал некоторое подобие независимости, позволяя им избирать себе царей, все-таки было бы огромным заблуждением полагать, что эти страны пользовались настоящей независимостью»[47].

Удивительную параллель событий, предшествующих введению ценза, можно провести между Иудеей и Каппадокией. Тем более, что одно время они были родственны. Александр, сын Ирода, был женат на Глафире, дочери царя Каппадокии Архелая. Сравниваем.

«Как только после победы над Антиохом римляне начали устраивать азиатские дела, заключая договоры о дружбе и союзы с народностями и царями, то случилось так, что всем прочим царям они оказали эту честь только лично, а царю Каппадокии — вместе с народом. После прекращения царского рода римляне согласились в соответствии с договором о дружбе и союзе с этим народом предоставить им самостоятельность, однако прибывшие послы отказались от свободы, так как, по их словам, она им не по плечу, и просили дать им царя. Римляне удивились, что может существовать какой-либо народ, столь изнуренный свободой, и разрешили им выбрать голосованием из своей среды кого пожелают. И они выбрали Ариобарзана. Когда род его прекратился в третьем поколении, царем был поставлен по распоряжению Антония Архелай (хотя и не имевший никакого отношения к ним)»[48].

Архелай слыл на Востоке мудрецом и, неизвестно по какой причине, не был любим Тиберием — тот заманил его обманом в Рим и казнил. В 17 г. Каппадокия была формально присоединена к Риму, однако ее правителем остался сын Архелая I, тоже Архелай. Через 19 лет, в 36 г., в Каппадокии произошли события аналогичные иудейским.

«Тогда же подвластный каппадокийцу Архелаю народ клитов, так как его заставляли по принятому в наших провинциях обыкновению подвергаться цензу и вносить подати, ушел в Таврские горы и там благодаря условиям местности успешно оборонялся от невоинственных царских войск…» (Тацит. Анналы. 6.40). Тертуллиан, окончивший трактат «Против Маркиона» около 212 г., как будто тоже знал о переписи Августа[49].

У нас нет, да и не может быть прямых доказательств проведения переписи Августом, однако косвенных доказательств о существовании ценза в Иудее ко времени смерти Ирода вполне достаточно, и введен был этот ценз именно в 7 г. до н. э. А свидетельство Флавия является важнейшим аргументом в ее пользу. Ведь к 4 г. н. э. реестр податей, собираемых в Палестине, в частности в Самарии, уже существовал, и он был под рукой у Августа…

Глава 8 Догматы новой веры

Миф об умирающем и воскресающем боге Таммузе, неизменно сохраняющийся в веках и отражающий восприятие человеком природных явлений, часто называют прототипом Воскресения Христа. Подобные мифы и сказания, связанные с теми или иными трансформациями, легко встретить в культуре большинства народов мира. Птица Феникс, оборотни, населяющие сказочный мир, определенным образом повлияли на этику человечества. Человек становится лучше и чище, время от времени посещая волшебный мир сказок.

Обратимся к историческому периоду формирования евангелий. Иудейская религия выступает в качестве прародительницы христианства, но любовь к потомству не может длиться вечно. Саадия, умерший в 942 г., изложил сущность иудаизма в следующем виде. Бог сотворил мир, но его первым деянием было сотворение материи. Творец един. В акте творения он преследовал цель, известную только ему. Человеку не дано вникнуть в помыслы Бога и тем самым узнать свое предназначение. Тем не менее, человек — венец творения. Подобно ахиллесовой пяте, делающей героя уязвимым, именно незнание цели есть уязвимое место мыслящего существа, оставляющее ему поле для творчества и позволившее ему сформулировать извечный вопрос: «Кто мы, откуда мы, куда идем?»