Две тайны, три сестры

– Я рассказывал, как Кейт зашивала мне руку обычной иголкой с ниткой? – спросил Дункан своих слушателей. – Это нечто невероятное. Я порезал себе руку, у меня огромная рана, кровавая, как сам ад, палуба покраснела от крови, а она все капает. Кэролайн разревелась, у Эшли сделалось такое лицо, что она вот-вот упадет в обморок, но Кейт спокойно пошла за аптечкой…

Кэролайн вздохнула, когда отец закончил рассказывать о ней. Следующий рассказ – снова о Кейт. Ей не хотелось слушать, как воспевают старшую сестру, никакого настроения. Невозможно винить Кейт за то, что она любимица отца. И невозможно ненавидеть Кейт. Она такая хорошая. И Кейт давно стала ей скорее матерью, чем старшей сестрой. Она заботилась о них с Эшли до сих пор, даже если они не хотели этого.

– Кэролайн, я могу тебе предложить что-нибудь? – спросил Уилл, проходя мимо.

Она не успела ответить – зазвонил ее сотовый телефон. Она вынула телефон из сумочки.

– Алло.

– Это я, Эшли. Ты занята? Я хотела поговорить с тобой.

– О чем?

– Не будем по телефону. Мы можем встретиться в гамбургерной «Хэбит»? Я куплю тебе то, что ты любишь.

– Это, должно быть, серьезно, – ответила Кэролайн, ей не понравились нервные нотки в голосе Эшли.

С тех пор, как они сошли с борта «Мун Дансер», то есть восемь лет назад, с нервами у Эшли становилось все хуже, и то, что казалось прежде мелочью, теперь вызывало беспокойство. Она ужасно боялась, что в один прекрасный день Эшли слетит с катушек.

– Где ты? – спросила Эшли. – Сколько времени тебе надо на дорогу сюда?

– Несколько минут. Я в «Устричном баре».

– Что ты там делаешь? Сейчас середина дня. Ты не пила, нет?

– Нет, но папа пил. – Кэролайн бросила взгляд на отца, он так увлекся своим рассказом, что перестал замечать ее.

– Может, попробуешь заставить его пойти домой, – предложила Эшли.

Кэролайн заколебалась. В глубине души она знала, что алкоголизм отца становится все серьезнее, буквально с каждым днем, но она знала и другое: выпивка – единственное, от чего он становился счастливым в эти дни. Как она могла лишить его пусть временного душевного равновесия? Если она попытается увести его из бара, отец рассердится, и все. Он не уйдет отсюда. Все, чего она добьется, это еще одна черная метка возле ее имени, как мелом на школьной доске.

– Он не пойдет, – сказала она сестре. – Ты знаешь, он никогда меня не слушает.

– Да, он не слушает, – согласилась Эшли.

Кэролайн не понравилось, что Эшли так легко согласилась с ней. Она хотела услышать от сестры другое – мол, папа послушается ее. Или, еще лучше – она, вероятно, единственная, кто способен достучаться до него. Но Эшли ничего похожего не сказала.

– Может, позвонить Кейт и дать ей знать, – вместо этого предложила Эшли.

– Я уверена, ее очень скоро вызовут в бар за папой. Я буду в «Хэбит» через пару минут. Убедись, что ты заказала двойную порцию фри. Я умираю от голода.

– Уходишь? – спросил Уилл, когда Кэролайн закончила разговор.

– Да.

– Хорошо.

– Почему это? – с любопытством спросила она.

– Ты слишком зачастила сюда в последнее время, Кэролайн. Я не хочу, чтобы ты закончила, как твой отец.

– Этого не случится, мы с отцом не похожи. Спроси его… Он скажет тебе это.

Эшли, сидя в своей любимой гамбургерной «Хэбит», постукивала ногтями по крышке стола красного дерева. Она ждала заказ, бесцельно глядя на причал Роуз-Харбор. Красиво, как на открытке. Был прекрасный летний день, на воде полно лодок, туристы прогуливаются вдоль пирса. День, когда надо быть беззаботной и счастливой, свободной от проблем повседневной жизни, жить и просто наслаждаться каждым мгновением.

Но она не могла безмятежно наслаждаться жизнью, потому что беспокоилась о следующем мгновении, не говоря уже о встрече с Шоном накануне вечером.

Она не вписывается в то, что хорошо для всех.

– Эй, – бросила Кэролайн, усаживаясь напротив сестры за столик. – Так в чем дело?

Эшли не ответила, ожидая, когда официантка поставит корзинку с картофелем фри и две диетические соды. Потом сказала:

– Я совершила большую глупость вчера вечером.

Кэролайн удивленно поднял брови.

– Ого! Ты сделала что-то глупое и говоришь мне об этом? Ой, подожди. – Кэролайн щелкнула пальцами, довольная своей догадкой. – Ты говоришь мне об этом, потому что не хочешь рассказать Кейт. Я права? Ну, это должно быть совсем плохо.

– Мать Шона попросил меня отговорить его от гонки в Каслтоне на следующей неделе, – начала Эшли.

– А ты? – спросила Кэролайн, поливая кетчупом румяную картошку.

– Я пыталась ему объяснить, что семья категорически против его участия в гонке. И я считаю, что ему незачем идти путем Джереми. Я рассказала, насколько опасно в море.

– Но Шона не волнует, что думает его семья или насколько опасно в плавании, – заметила Кэролайн. – Неужели ты думаешь, что он купится на эти доводы, Эшли? Он ни за что не захочет показаться слабаком, особенно перед тобой. То, что ты ему сказала о грозящей в море опасности, только подстегнет его. Получается, будто ты думаешь, что он не способен повторить то, что уже сделала ты. Представляешь, каково ему? Разве ты совсем ничего не знаешь о мужчинах, Эш?