Две тысячи лет до нашей эры

Но и шведское судно привлекло к себе большое внимание. В те времена шведы нечасто заходили в Восточное Средиземноморье. Шведские моряки были намного привычнее, и у берега стояла таверна, которую держал ушедший на покой шведский боцман, чья слава достигла севера. К нему моряки явились первым делом и получили много ценной информации о земле, на которую прибыли.

Бывший боцман сказал, что за груз следует заплатить таможенный сбор. Царь (боцман называл его Минос) строго следил за прибытием иноземных судов, и его чиновники, возможно, уже пикетируют вытащенное на берег судно. Но после уплаты сборов можно свободно торговать, причем местные купцы дадут хорошую цену за предметы роскоши с севера. Но если им нужен совет, сказал боцман, то лучше всего не продавать все здесь, а приберечь изрядную часть для Египта. Дело в том, что Египет при теперешнем правителе, вернее, правительнице процветает и скупает предметы роскоши, как никогда раньше.

Да, это правда, сказал он. Хотите верьте, хотите нет, но сейчас в Египте правит женщина-фараон. Конечно, женщинам всегда принадлежала заметная роль в Египте, но царицы теперешней династии – особенно хорошие управленцы (да и отменные красавицы тоже). А Хатшепсут – самая целеустремленная из них. С тех самых пор, как она тридцать лет назад, то есть в 1518 г. до н. э., стала править вместе со своим отцом, ей всегда принадлежало решающее слово. Когда первый Тутмос умер, муж Хатшепсут, тоже Тутмос, стал его официальным преемником, но был слаб здоровьем и даже не смог лично возглавить армию в походе в Нубию. Он умер рано и не оставил сына. Правда, у него есть дочь от Хатшепсут, и он выдал ее замуж за своего сына от рабыни, тоже Тутмоса. Поэтому Тутмос III должен был стать преемником своего отца, благодаря супруге. Но только Хатшепсут вовсе не собиралась удаляться на покой ради пасынка, которому к тому же было всего семнадцать. Она лишила юношу свободы, заключив его во дворце, где он, предположительно, находится и поныне, и объявила себя – можете не верить, но я говорю чистую правду – даже не царицей, а царем! Она даже надевала фальшивую бороду на официальных мероприятиях и использовала все мужские титулы. Она правит уже четырнадцать лет, ее хваленая красота поблекла, но Египет процветает, как никогда ранее, и туда стоит отвезти груз на продажу, если он у вас есть.

Совет был принят, и после трех недель в Кноссе судно снова вышло в море, имея на борту половину своего первоначального груза и критского лоцмана, и взяло курс на юго-восток.

Но эти три недели были временем чудес для команды. Каменные здания оказались очень интересными при ближайшем рассмотрении, а фрески, изображающие сады, ловлю рыбы, танцы, акробатов и священных быков, и вовсе изумительными. Ослов эти люди уже видели в испанских портах, но здесь их было больше, и именно они выполняли основной объем грузовых перевозок в пределах города. Но особенно шокировала – и восхитила – команду степень обнаженности местных жителей. То, что мужчины носили только набедренные повязки, казалось достаточно разумным на теплом солнце, которое они никак не могли назвать зимним. Но голые груди женщин смотрелись очень странно в контрасте с длинными развевающимися юбками. Их сестры и любимые, оставшиеся на далеком севере, одевались наоборот: верхняя половина туловища была всегда скромно закрыта, зато юбки едва доходили до середины бедра.

Шведы с выгодой продали свои товары в Аварисе и были настолько пресыщены новыми впечатлениями, что уже почти не замечали необычных домов с плоскими крышами, пальм, зарослей папируса и бесконечных возделанных полей. Но вид шествовавших по улицам негров их потряс. Они слышали о чернокожих людях, но ни разу их не видели. В основном негры были рабами и не имели возможности наняться на средиземноморское судно.

К началу лета – после специального рейса в ливанский Библ за кедром для нового дворца царицы Хатшепсут – судно было готово к началу долгого путешествия домой. На нем был полный груз товаров, в основном изделий из бронзы, а также мачта и паруса, установленные на ливанской судоверфи. Но из команды в обратный путь направилась только половина. Молодые люди были потрясены чудесами городской жизни и хотели воспользоваться шансом заработать состояние, плавая между центрами производства и торговли цивилизованного мира. По двое или по трое они нанялись на другие суда, дав не слишком определенные обещания, что вернутся на север следующим рейсом. На их место нанялись другие скандинавские моряки, которые, помотавшись несколько лет по свету, почувствовали тоску по дому, а также юные критяне, египтяне и материковые греки, желающие исследовать возможность прямой морской торговли с Северной Европой.