Две Войны

Вот тут я был полстью с ним согласен. От любых мыслей по поводу войны становилось крайне муторно. До этого мы сражались только на своей территории, в лесах, теперь же переходим в наступление. И мне это совершенно не нравилось.

Подкрепления подошли спустя два дня с того разговора с Эшли. Множество эльфов — и высоких, и диковатых, — кентавры — воители и дикари, — отдельной группой держались высокие лорды в белоснежных доспехах и танцовщики в одеждах самых невероятных цветов и оттенков.

Последние первым делом взобрались на стены и принялись творить обряды. Последствия их начали проявляться почти сразу. Трава рыжела и жухла с каждой секундой все быстрее и быстрее, с деревьев, обступивших Герлиц плотным кольцом, начала опадать листва, одновременно из-под земли принялись пробиваться новые ростки, быстро превращающиеся в деревца, которые в свою очередь сменялись могучими лесными гигантами. Они поглощали все небольшое пространство под стенами города, так тщательно расчищавшееся его гарнизоном и простыми жителями на протяжении нескольких лет. По стенам начал карабкаться вьюн, они обрастали зеленым плющом, практически полностью скрывшим их на фоне леса. Я знал, что со временем растения полностью поглотят их, превратив стены в настоящую живую ограду, как и во всяком эльфийском городе. В общем, не прошло и нескольких часов, и мы, можно сказать, оказались дома. Вернее, дом пришел к нам. И пойдет вместе с нами и дальше.

На следующий день армия выступила на восток.

Озарение словно удар грома обрушилось на Адиту. Голос, не снисходивший на нее так долго, вновь вихрем ворвался в ее уши:

— Аахен, — сказал Он, Галеан, — Аахен должен стать нашим. Выгоните людей из Аахена. Придайте их земли огню и мечу.

Голос пропал, но предсказательнице еще долго казалось, что он звучит в голове. Одним и тем же словом: Аахен, Аахен, Аахен… Наконец, она поднялась и вышла из своего покоя. Она знала куда идти — в тронный зал королевы. Предсказательница точно знала и без подсказок голоса, Зиниаду у себя. Королева Кроны в последнее время практически не покидала зал, слишком много времени у нее уходило на решение возникшей в связи с войной проблем, обрушившихся на Эльфийские леса.

Адиту, как всегда, без стука вошла в тронный зал. Там шло очередное совещание, плавно перетекающее в военный совет. Все участники его обернулись и посмотрели на предсказательницу. К слову, тогда в тронном зале тогда находились, кроме самой королевы, Торалак, Виглиф, Ниаталь и Вандиомейо Первый танцовщик. Они все сдержанно кивнули и Виглиф обратился к Зиниаду:

— Нам покинуть зал?

— Нет, — покачала головой королева. — Слова Адиту не секрет от моих подданных. — Она кивнула предсказательнице. — Ты вновь слышала голос Галеана?

— Иначе меня бы здесь не было, — ответила предсказательница. — Он сказал мне, что мы должны захватить Аахен. Он должен быть очищен от людей.

— Больше ничего? — спросила Зиниаду.

— Больше ничего, — ответила Адиту. — Он приказал нам изгнать людей из Аахена и придать их земли огню и мечу. — Она вопросительно посмотрела на королеву.

— Возвращайся в свой покой, — кивнула Зиниаду. — Как только вновь услышишь голос Галеана, сразу скажи нам.

Предсказательница вежливо поклонилась и вышла.

— Что вы об этом скажете? — поинтересовалась королева у своих советников.

— Захватить Аахен, — протянул Виглиф, словно пробуя эту фразу на вкус. — Это практически невозможно.

— Почему? — тут же спросил Торалак. — Мы же захватали этот пограничный город… как его… Герлиц. Чем один город людей отличается от другого.

И ведь именно так он думал. Для Торалака один людской город ничем от другого не отличался.

— Ну, во-первых, — вступил Ниаталь, — Аахен, это не маленький пограничный городок на окраине княжества. Я не видел его, но, думаю, он защищен куда лучше — выше, стены, больше гарнизоны, маги и инквизиторы, не знаю, кто там еще. Взять его гораздо сложнее, тут и думать нечего. Но главное не это. Главное то, что до Аахена надо еще добраться. Виглиф, ты уточнил количество людских войск, идущих к Мейсену?

— Да, — кивнул Длинный лук. — Примерно полторы тысячи рыцарей и оруженосцев, пять тысяч пехотинцев и три тысячи стрелков — из них только треть опытные рейнджеры, остальные обычные лучники и арбалетчики.

— Ну вот, — сказал Ниаталь. — Итого около девять с лишним тысяч воинов. Мы не можем выставить и половины от этого числа. Наученные горьким опытом люди больше не подойдут к опушке леших лесов и будут ждать нас на равнине, где могут развернуться их конники-рыцари, а наши стрелки — основа войска, будут открыты и их смогут расстрелять превосходящие силы противника.

— Но наши маги! — воскликнул Торалак. — Они разорвут людей на куски. Так ведь, Вандиомейо?

— Ты забываешь о людских магах, — заметил танцовщик. — Они сильны только в стихии воздуха, но молнии у них выходят очень хорошие, гораздо мощнее наших. Есть еще и инквизиторы, а с их силой мне сталкиваться не приходилось.