Две Войны

— Они обещали не нападать на наши границы, — ответил тот, — но ни о какой поддержке речи не идет. Король Эстебан отговорился от меня угрозой со стороны Кордовского эмирата и морского народа.

— Нам часто сообщали об активности морского народа, — заметил де Корнар. — И я просил бывшего сенешаля де Курвуазье принять меры. Он отвечал мне, чтобы я не молол чуши.

— Довольно об этом негодяе, — отрезал король. — У нас здесь военный совет, а не урок истории. Доложите о положении на фронтах, граф д'Абиссел.

Да-да, мы с Эмри так и застряли в Эпинале. С той памятной ночи прошло несколько месяцев, а мы не могли ни вернуться в Аахен, ни двинуться дальше по маршруту — в Талуз, столицу Аквинии. Дело в том, что почти всю империю заполонили демоны. Не один, но множество городов и поселений были в их руках, не было сообщения не то что между королевствами, но и между провинциями отдельных стран империи. Это была подлинная война, которой еще не знала моя родина. После того, как Каролус объединил страны и племена в одну могучую державу, мы лишь воевали с внешними врагами — Кордовой, халинцами, неистовыми берсерками из Тулле; мало кто из нынешних рыцарей и полководцев знал, каково это воевать, когда перерезаны дороги, а враг разоряет города и веси.

— Не скажу, что оно плохо, ваше величество, — честно ответил граф, — оно — отвратительно. Города падают к ногам тварей один за другим, как налитые плоды, гарнизоны бегут, дезертирство не удается остановить. Такими темпами мы очень скоро будем выкинуты из Эпиналя. Я предлагаю выдвинуть, наконец, гвардию из столицы и дать демонам бой. Мы можем погибнуть, ваше величество, но хотя бы падем с честью, а не подохнем здесь как загнанные в нору крысы.

— Кого вы желали оскорбить таким сравнением? — усмехнулся Эдмон де Витт, чьим гербом была оскаленная крыса, а девизом — «Не загоняй в угол».

— Честь, — совершенно серьезно ответил ему Эмри, — вот что мы спасем, даже если сложим головы, но потеряем, сдав столицу бааловым тварям.

— Не стоит поминать Hostis generis humani, — как обычно мягко произнес отец Вольфганг, недавно прибывший сюда из разрушенного Бриоля и назначенный главой столичной инквизиции, получив сан епископа, — хоть он, безусловно, стоит за всем этим. Я готов поддержать графа д'Абиссела — все воины ордена Изгоняющих Искушение выступят в тот же день, что и гвардия вашего величества.

— Как и рыцари Святого Креста, — поддержал его второй воинствующий клирик Рауль де Мон-Нуар.

— Разумно ли это? — позволил себе усомниться граф де Локк, приобретший несколько излишнюю настороженность после долго осады Бриоля. — Нам ведь придется столкнуться не с простыми смертными, а с демонами Долины мук. Ты помнишь осаду Бриоля, Вольфганг, самые стойкие из ветеранов теряли отвагу, у них тряслись колени и руки.

— Но только пока они не вступали в схватку, — возразил ему свежеиспеченный епископ.

— Стены Эпиналя прочны и велики, мы сможем выдержать долгую осаду.

— А вот теперь я позволю себе напомнить тебе осаду Бриоля. Стоя на стене и глядя на ползущее к ней вражье войско воины теряют мужество и решимость. Не то что когда несутся этому врагу навстречу.

Король рассмеялся, чем привлек всеобщее внимание.

— Клянусь честью, это самые лучшие слова, что мне довелось услышать за последнее время. Готовьте войска и гвардию, мы выступаем. Как сказал граф д'Абиссел: не спасем жизни, так хотя бы честь.

— Зачем вы таскаете меня на все эти военные советы, граф? — поинтересовался я, снимая расшитый придворный камзол, в котором торчал на показавшемся меня бесконечным военном совете. — Я мало что понимаю во всех этих стратегиях и тактиках.

— В прошлый раз, когда ты мне жаловался на это, — усмехнулся Эмри, также избавляясь от шикарных тряпок, — говорил, что не понимаешь ничего. Значит, я прав и начинаешь чему-то учиться.

— Не играйте словами, граф, — отмахнулся я, принимаясь за плотный ужин, ожидавший нас в наших общих покоях. — Как ничего не понимал, так и не понимаю. Я — поэт, немного философ и трубадур, но никак не полководец.

— Ты забыл кое-что, — с серьезным видом заметил д'Абиссел. — Ты, Зигфрид, еще и рыцарь императора Каролуса и у тебя есть основательное преимущество перед теми, с кем ты вскоре вместе выступишь из города. Ты будешь знать куда мы выступим.

— А заодно и знать, что шансов вернуться у нас практически никаких нет, — буркнул я.

— Оставь, Зигфрид, уныние тоже грех, — усмехнулся граф, — не веришь, спроси у епископа Вольфганга.

Я вытянулся на кровати, закинув руки за голову.

— Не нравиться мне в последнее время отец Вольфганг, — протянул я, — его глаза светятся каким-то нездоровым фанатизмом.

— Он и раньше был таким, — заметил Эмри, также укладываясь на кровать, — появление демонов и падение Бриоля стали для него сильнейшим ударом. Его религиозный фанатизм постепенно берет над ним верх и скоро сожрет целиком. Тогда я не хотел бы с ним встречаться.

— Похоже, по-людски он общается лишь с графом де Локком, а тот все же достойный человек. Может быть, он повлияет на него хоть сколь-нибудь.