Две жемчужные нити

Нет, еще минутку, чтобы окончательно собраться с мыслями. Итак, зарплата получена вчера. Снова едва удастся свести концы с концами, и все оттого, что раньше, когда Олеся работала в шелковом цехе, она получала в два раза больше денег и не научилась их экономить. Ну что же? Отлично ведь знала, куда шла. Нечего сетовать. Только будет ли этому конец? Когда же ты, Олеся, снова станешь получать сполна за свою работу? Не знаешь? Нет, знаешь! Когда вырвемся вперед. А тогда что? Снова пойдешь подтягивать отстающих? А может, отстающих тогда и не будет… Может… А пока наберешь ли себе наконец на платье, или снова будешь бегать в прошлогоднем, когда наступит лето? Гулянья в парках, в горах, поездки на пляж, за город, в лес… Яркое солнечное платье, усыпанное алмазными звездочками, которые вечно горят и не гаснут. Даже вечером при электрическом свете весело переливаются. Купи материал, а там видно будет… Не хватит на жизнь — займешь. У кого? Да в кассе взаимопомощи…

«Нет, не возьмешь в кассе, — просыпается тот голос, что звучит для людей. — В кассе чаще всего дают многосемейным и тем, кто только что получил квартиру и хочет купить мебель. И еще тем, кто строится… А тебе зачем? Потому что обнову решила приобрести, и всего-то? Уж лучше сэкономь на еде…»

«Ну, и сэкономлю, как все девчата! — решительно махнула рукой Олеся. — А материал все равно куплю… Хотя это и неправильно — экономить на еде. Будь я большим начальником, тотчас подписала бы приказ: всем ткачихам в счет зарплаты выдавать талоны в столовую на трехразовое питание. А остальную часть заработка — деньгами. Тогда можно быть уверенной, что мои девчата будут нормально и вовремя есть. Набираться сил, хорошеть не по дням, а по часам. Талоны они не потратят на пудру, украшения и конфеты. Точно! Но что поделаешь, если я никогда не буду таким большим начальником. Ну и ладно! Заканителилась я что-то…»

— Девочки, — позвала Олеся, выглянув в окно. — Готово! Занимайте позиции.

Со двора донесся хохот, визг. Галя Диденко вырвала у Светланы книгу, а Стася Богун — тетрадь. И ну носиться вокруг стола. Светлана ловила их и не могла поймать. Так и ворвались в комнату. Запыхавшиеся, разгоряченные, словно за ними гналась стая волков.

— Принимайте работу, — засмеялась Олеся. — Одеяла сами отвернете… Да всех заставляйте хорошенько вытирать ноги. Я положила у порога мокрую тряпку… Девочки, не позабудьте снять во дворе мое белье, когда просохнет… Только не комкайте его, не швыряйте, как Светланка книги и тетради, а аккуратно сверните и положите в тумбочку. Гладить буду завтра… И на смену не опоздайте… Как обычно, приходите немного раньше…

— Ку-ку! — раздалось в окне. — Они что, без няньки жить не могут? — из-за занавески, махнув красным шарфом, выглянула Искра, обдав всех дурманящим запахом пудры и духов. — Привет невестам… Айда на бульвар, а то последних женихов разберут…

— Пусть разбирают, — рассмеялась Галя Диденко. — Наши в море плавают, а не баклуши бьют по бульварам… Наших так просто не достанешь… Они, верно, уже к турецким берегам подплывают…

— Не то что ваши, сухопутные. Плывет, плывет — а на берегу потонет, — тоненько рассмеялась Стася Богун.

— Наши искры высекают, — шутя похвасталась Галя.

— А из наших самгородских космонавты выходят… Я уж своих подожду. А ты что скажешь, Светлана? Ждать или не ждать самгородских космонавтов? Ну, чего снова в книжки уткнулась? Спой-ка лучше: «Полюби меня, Гагарин, полюби меня, Титов»… Хороша? — тараторила Искра.

Светлана заткнула уши пальцами, громко твердила:

— Бином Ньютона!.. Бином Ньютона!..

Она всегда поступала так, когда девушки шумели в комнате и мешали готовиться к лекции. Все привыкли к этому. Только Искра не знала. Она кружилась по комнате, весело напевая:

— Ну и танцуй со своим Ньютоном!

Девочки неодобрительно поглядели на Искру, потом на Олесю. В глазах просьба: «Ну скажи ей, чтобы не мешала Светлане сорвиголова. Если не умеет вести себя, так поучи ее, отчитай хорошенечко. Ты же комсорг! Слово твое для нее — закон!»

Девушки ждали, что Олеся сразу же приструнит Искру, накричит на нее, но она лишь подмигнула своей новой подруге и приветливо повторила ее же слова:

— Айда на бульвар!

Искра опешила. Она думала расшевелить подруг, вытащить их на улицу. А если не удастся, то хоть посмеяться над ними, а может, и поругаться. И вдруг на тебе! Олеся сама зовет на бульвар.

Искра насторожилась:

— Вдвоем?

— Конечно. Чтобы им не мешать. Выберем мне шелк на платье. Ты ведь умеешь выбирать, Искра?

— Можно подумать, ты не умеешь! — улыбнулась та.

— А вот и не умею… Ткать умею, а на платье выбрать — нет. Как сапожник, который всегда без сапог, — уже с порога бросила Леся. И оглянулась на подружек: все ли ладно у них, не забыла ли чего напомнить. Кажется, нет.

Светлана сидела на кровати в своей излюбленной позе — ноги по-турецки, подушка под боком. Вокруг разбросаны книги и конспекты. И уже никто не оторвет ее от занятий.