Две жизни

-Не знаю уж, как и сказать... -замялась хозяйка. -зашла сейчас ко мне Настасья, жена Пашки Хромого, что на соседней улице живет, и говорит: завхоз -то ваш, ну, Ярин этот... В общем, напились они с Пашкой опять вдрызг, и этот Ярин возьми да и ляпни: удавлю, говорит, я эту курву, стало быть вас, Софья Васильевна. Удавлю, говорит, или красного петуха подпущу к ее боковушке. Вот ведь страсти какие! А что если в самом деле погубит он вас или, чего доброго, поджог устроит. Как тогда я?.. Вот думала я, думала и хочу просить вас съехать отсюда, снять другое подворье, от греха подальше.

-Ну что вы, Евдокия Алексеевна, мало ли что скажет пьяный человек! -попытался успокоить ее Сергей.

-Так ведь что у трезвого в голове, то у пьяного на языке, -не сдавалась хозяйка. -Боюсь я его. Ой как боюсь! Мужа -то у меня нет, а без мужика, сами знаете...

-Но у нас -то мужчин больше чем достаточно. Не оставим мы в беде ни Софью Васильевну, ни вас. А чтобы не произошло ничего не предвиденного, организуем ночные дежурства, будем по ночам по очереди сидеть вот здесь, в камералке, и следить, чтобы никто ничего не натворил.

-Ну если так... -немного успокоилась хозяйка. -А все-таки вы бы построже с ним, с Яриным -то. Не ровен час... -Она поправила на голове платок и пошла к двери. Но ее остановила Софья:

-Евдокия Алексеевна, давно собираюсь вас спросить: не слышали ли вы, что где -то здесь у вас еще в позапрошлом веке жили богатые помещики Мишульские?

-как не слышать. О них, почитай, по всей Ермиши до сих пор вспоминают. Ведь в именье -то у них, говорят, чего только не было. И ели из золотой посуды, и ездили в золоченой карете. А уж само -то именье -что тебе царский дворец!

-Где же оно было, это именье?

-Чего не знаю, того не знаю. Где -то далеко отсюда, чуть ли не в самых низовьях Ермиши. Я там не была, тех мест не видела. Да там, говорят, и видеть -то теперь нечего. Даже камней от фундаментов не осталось -всё мужики из соседних мордовских сел повывезли.

-Но рядом с такими именьями были обычно какие -то большие деревни.

-А как же. И там так было. Да не деревня, а целое село. И называлось оно Благовидово.

-как вы сказали -Благовидово? Но у меня на карте нет ничего подобного, -пожала плечами Софья.

-Так когда ее рисовали, эту карту -то вашу? Совсем недавно, поди. А Благовидово -то лет сто назад сгорело. Дотла сгорело. Люди и отстраивать его не стали. Разбрелись кто куда. Кто в Сибирь подался, на свободные земли, кто тут, у родственников, пристроился. Осталось одно название. И то если бы не господа... Ну, я пойду, пожалуй, не серчайте, что помешала вам, -спохватилась хозяйка.

-До свидания, Евдокия Алексеевна. И не беспокойтесь, пожалуйста. Все будет в порядке.

-Дай -то Бог... -Она живо перекрестилась и выскользнула в дверь.

А Софья снова склонилась над картой:

-Благовидово... Да, было такое село, сама вчера видела в одном из документов прошлого. Но где оно было? Где располагалась усадьба этих господ Мишульских? -она потерла лоб ладошкой, явно стараясь разобраться в какой -то навязчивой неопределенности.

Сергей тронул ее за плечо:

-Соня, помните, вы обещали рассказать мне, почему решили ехать непременно в ермишскую партию. Это связано с тем, что когда -то здесь жили господа Мишульские?

-Да, с ними, точнее, с усадьбой этих господ. Я давно уже дала себе слово посетить эту усадьбу, чтобы отдать дань памяти одному... Не знаю даже, как сказать... Словом, речь идет об одном маленьком мальчике, который был похоронен там. И хотя это было давным -давно... Но вы слышали, что сказала Евдокия: от усадьбы не осталось и следа.

-Да, вот и на карте нет ничего подобного. А ведь я тоже что -то слышал об этих господах Мишульских. И тоже что -то в высшей степени экстраординарное.

-тоже слышали? -живо обернулась к нему Софья. -Где? Когда? Что именно слышали?

-Сейчас уж и не вспомню. Но что -то уж больно знакомая фамилия -Мишульские.

-Так, может, кто -то из ваших родных или знакомых упоминал ее? Ваш отец, мать, бабушка?

-Отца с матерью я вообще не помню, я уже говорил вам. А вот бабушка, может, и упоминала. Она любила поговорить о старине.

-А эта ваша бабушка не бывала в здешних краях?

-Нет, она и слышать не слышала ни о Ермиши, ни о чем таком вообще.

-А ее родители?

-О своих родителях она почему -то не любила вспоминать, а вот деда своего -моего, стало быть, прапрадеда чтила как святого. Помнится, она рассказывала о нем часами, могла без устали восторгаться его подвигами.

-Кем же он был, ваш прапрадед?

-Он был военным.

-В больших чинах?