Две жизни

-Нет -нет! Так мы никогда не расстанемся. До завтра, Митюша.

-До завтра... А этот граф уехал от вас?

-Уехал, чтоб ему голову сломить! Да, право, незачем и говорить об этом ничтожестве. Он того не стоит.

-Аграфена сказывала...

-Аграфена тоже горазда иной раз лишнего сболтнуть. Ну да Бог с ними со всеми! Главное, что мы снова будем завтра вместе.

-А если как вчера... -робко напомнил Дмитрий.

-Никаких если! Вот тебе моя порука, -она закрыла ему рот быстрым поцелуем и стремительно, как тень, скрылась в проеме стены.

Глава шестая

Солнце едва успело подсушить росу на траве, когда Дмитрий, дойдя до названного Анастасией перекрестка, свернул с дороги и, спустившись к реке, увидел небольшой господский домик, обнесенный живой изгородью из шиповника и барбариса.

Кругом не было ни души. Из домика не доносилось ни звука. Лишь в густых зарослях осинника, действительно увешанного космами цветущего хмеля, стрекотала стайка сорок да время от времени раздавался всплеск воды в реке, где играла непуганая рыба.

«Теперь надо пройти чуть вправо», -вспомнил Дмитрий.

Он сошел на бечевник, обогнул осинник и сразу увидел большую красавицу иву, о которой говорила Анастасия. Она высилась на небольшом береговом уступе и в самом деле напоминала курицу -наседку, приспустившую на землю свои ветви -крылья.

Дмитрий обошел ее со всех сторон и, выбрав площадку поровнее, прилег в густую, мягкую траву. В небе над ним плыли причудливые громады облаков, прямо под ухом трещали невидимые в траве кузнечики, а услужливая память снова и снова возвращала к тому, что было прошлой ночью, и грудь сжималась от радости и боли. Да, и боли, потому что он не мог не сознавать, что все это может привести к большой беде, сколько бы Анастасия ни старалась убедить его в обратном. Однако чувства не всегда подвластны доводам рассудка, и все существо его жаждало только одного -снова увидеть свою ненаглядную, услышать ее голос, взглянуть в

ее глаза, ощутить запах ее тела, поэтому единственное, что тревожило его теперь, это боязнь, что ей снова не удастся уйти из дома.

Вот почему с таким тщанием ловил он каждый звук, доносившийся со стороны дороги, в надежде услышать стук лошадиных копыт или шум приближающегося экипажа. Но в знойном воздухе будто застыла гнетущая тишина. А после ночи, проведенной фактически без сна, Дмитрия все больше одолевала дремота, глаза его слипались, в затуманенном сознании теснились какие -то неясные образы, картины, лица. Он старался отогнать их как мог. Но вот уже и ветви ивы слились в кузнечный горн, и снопы искр посыпались из-под молотка Егора, и сам кузнец поднялся во весь рост, что -то бурча себе под нос.

Дмитрий хотел уже спросить своего названого отца, чем он недоволен. Но тот вдруг крикнул чужим, незнакомым голосом:

-Тпру -у! Приехали...

И сразу сон долой! Так это же экипаж Анастасии подкатил к домику, это ее кучер осадил лошадь! А он, Дмитрий, чуть не проспал все на свете. Вот была бы история!

Он мигом вскочил с земли. Но заросли хмеля не позволяли видеть, кто сошел с экипажа. Не слышно было и голосов возле домика. Приходилось снова только ждать. Однако оставаться тут, под сенью ивы, Дмитрий уже не мог. Он сбежал к реке, на бечевник, и -о радость! -сразу увидел идущую по берегу Анастасию.

-Настасыошка! -он бросился ей навстречу, готовый тут же заключить в свои объятья. Но она лишь шаловливо погрозила ему пальчиком:

-Постой, постой, Митя! Лучше возьми вот эту корзиночку и пойдем подальше от людских глаз.

-А что в ней, в корзине? И зачем она?

-как зачем? Ты же наверняка еще не завтракал сегодня. И мне было не до этого. Вот сейчас и закусим здесь на свежем воздухе.

Они быстро укрылись под сенью ивы, и Анастасия принялась колдовать над разостланной ею скатеркой.

-Это вот холодная телятина, в этом горшочке топленые сливки, а это вместо чая, -она подала ему небольшую плоскую фляжку, в которой булькало что -то явно покрепче названного ею напитка.

Все это было, конечно, более чем кстати: Дмитрий, уходя из дома, действительно даже забыл о завтраке. Но сейчас он

видел перед собой лишь глаза и губы Анастасии, с которых не сходила сводящая его с ума улыбка. А та, казалось, только и думала, как получше накормить Дмитрия, подкладывая ему все новые и новые кусочки различных деликатесов, которым не видно было конца.

Так они сидели друг против друга, нежась в лучах полуденного солнца и обмениваясь не столько словами, сколько взглядами, которые были красноречивее всяких слов. Дмитрий был одет ради праздника в новую сатиновую рубаху, на Анастасии была легкая сильно открытая блузка с крупными перламутровыми пуговицами и шелковая плиссированная юбочка, из-под которой нет -нет да и показывались изящные ножки, от одного вида которых у Дмитрия перехватывало дыхание.

Место они выбрали безлюдное, надежно скрытое от посторонних глаз, и казалось, ничто не может нарушить их затянувшегося пикника.

Так по крайней мере думалось Дмитрию. Но вдруг все вокруг как -то сразу потемнело. С реки потянуло резким ветерком. А где -то вдали глухо пророкотал гром.