Читаем Две жизни в одной. Книга 1 полностью

Две жизни в одной. Книга 1

При Селянкине мне часто приходилось брать уже вторую дочь на занятия. У Вахрова то собрания, то еще что. Как оказалось, погулять он был не дурак. А мама его тоже не рвалась в новое звание. Будучи учительницей английского языка, не желая, чтобы девочки называли ее бабушкой, велела величать по-английски — Греня. Мои дочери так и обращались: «Бабушка Греня». Когда муж оставался в няньках, Греня приходила и отпускала его на «выгул».

Одним словом, мой младший ребенок с младенчества тоже часто бывал в школе. Пока я вела уроки, с Томкой занимались и учителя, и библиотекарь, и Алексей Иванович. А иногда и свободные от занятий взрослые ученики. Коллектив наш был замечательный: Вера, Раиса, Валентина — одна и другая, Альбина, Андрей.

Часть наших учащихся впоследствии получили высшее образование, стали руководителями производств. А старшие, уже при нас получив звание пенсионеров, с благодарностью вспоминали дни учебы, подарившие им не только знания, но и новое ощущение жизни, которого были лишены, — почувствовать себя школярами.

Хочу спросить: зачем сносить?

1970 год. Когда жильцов расселяли, готовя дом под снос, мы оказались последними переселенцами. Парадная дверь была заколочена. Войти в дом и выйти из него можно было только через нашу кухню. С нас взяли слово, что дом сохраним в целости. Многие пытались попасть в пустое двухэтажное здание, надеясь что-либо взять и использовать в хозяйстве. Мы, как наемные воины, держали оборону. Но приходилось защищаться не только от людей, но и от грызунов. С крысами мы боролись сообща, еще живя с соседями. Помню, как дядя Ваня, поймав однажды крупный экземпляр в крысоловке, облил чем-то горючим, а потом обожженную, страшно кричащую крысу выпустил из клетки. После применения такой методики ни одна тварь не появлялась на нашей кухне. А вот мыши в пустом доме буквально пошли на штурм. Особенно неприятно было по вечерам и ночью. Даже при электрическом свете они, не стесняясь, бегали по комнатам, залезали на буфет, лезли повсюду. Но иногда затевали игры. Носились прямо по занавескам то вверх, то вниз. Гонялись друг за другом, кувыркались, пищали на все голоса. Я никогда не видела такого мышиного веселья.

Дом-то мы сохранили. А лучше бы людям на детали раздали. Много строительного материала получили бы для своих дач: и добротные бревна, и доски от пристройки, видно, чем-то пропитанные, а потому крепкие, и напольные покрытия — старинный линолеум. Часть его срезал хороший человек для своей квартиры. И слава богу! Из-за бесхозяйственности даже прекрасного литья чугунные ворота под гусеницами экскаватора превратились в груду металлического лома! Все пошло на слом. Вид красивых ворот запечатлен на семейной фотографии, где изображены я и мои дочери незадолго до того, как мы покидали дом №61 на улице Правды и переезжали в спальный микрорайон «Чайка». На месте нашего дома теперь аптека и магазин, рядом — старый особняк, где балкон держат атланты и где сейчас магазин «Андреев-Софт».

А еще хочется рассказать об удивительном цветном итальянском изразце, украшавшем печку наших соседей. И дом, и этот изразец пришли к нам из XIX века. Изразец был выпуклый, цветной, часть его в виде красивых роз. Я не могла допустить, чтобы кто-то из обычных людей его поколол. А потому обратилась, боюсь ошибиться (прошло тридцать лет), не то к музейным художникам, не то к реставраторам. Пришел мастер, аккуратно разобрал печь, разложил изразец на полу. Сразу видно, что работает специалист. Потом изразец увезли якобы в Музей тверского быта. Но я его никогда и нигде не увидела. Кто-то, оценив эту историческую красоту, прибрал для себя. И где-то этот изразец украшает чью-то печь. Неожиданное знакомство с Владимиром Ивановичем Образцовым, членом Союза архитекторов России, членом Всемирной академии мира при ЮНЕСКО ООН и академиком Международной академии духовного единства народов мира, профессором, пролило свет. По телефону мы с ним разговорились на эту тему, и он обещал мне кое-что рассказать. Ничто в мире не пропадает, если это имеет ценность не на уровне кухни.

И действительно, всплыла эта информация при участии Владимира Ивановича Образцова и архитектора Сергея Николаевича Семенова, члена Союза архитекторов России, члена-корреспондента Верхневолжской инженерной академии, полковника СКФ, атамана Тверского областного братства казаков, заместителя главного архитектора в прошлом.

Изразец оказался на даче, что стоит на Тверце, в дачном домике у бывшего главного архитектора (с 1967 по 1975 годы) Валерия Фролова и украшает его печку. Вот так-то, сорок лет спустя, нашелся и дал о себе знать, шагнув из 1970 года в XXI век, итальянский изразец. Жаль только, что не вместе со старинным домом, в котором мы жили на улице Правды.