Две жизни в одной. Книга 3

Важно подняв распушившийся хвост, кот ушел в заросли кустов, что росли прямо за каменной скамьей.

- Почему полукаменные? - размышлял Мифодий об этом и о многом другом. - И кто эти все?

От этих мыслей его отвлекли вороны. Вороны, громко каркая, кружились над лесопарком.

- Что там происходит? Почему вороны подняли крик? Надо взглянуть.

И он последовал туда, куда совсем недавно отправился его хвостатый и усатый знакомый.

Среди густо растущих деревьев, среди густо переплетенных кустов Мифодий обнаружил едва заметную чугунную округлость.

- Так вот где проходят трубы, по которым вытекает все из дома и где гуляет эта Гидра Верлоха?

Едва приподняв тяжелый край крышки, Мифодий заглянул вовнутрь. Там было темно, и оттуда сильно пахнуло мерзкой сыростью. Но в следующее мгновение он опять почувствовал присутствие кого-то. Неприятное ощущение вновь охватило Мифодия, разливаясь по телу страхоподобной дрожью.

- Все время одно и то же. Что со мной происходит? - оглянувшись, чуть слышно спросил:

- Кто ты? - ответа не последовало.

Лишь тихое шуршание, похожее на шелест тончайшей фольги, коснулось настороженного уха нового хозяина дома. «Ветер?» - подумал Мифодий. Но ветра не было. Листва на деревьях не двигалась. «Может быть, вороны?» - но и ворон тоже поблизости уже не было. Неожиданно из кустов вновь появился кот, беззвучно мягко ступая пушистыми лапками на траву. Подойдя к полуоткрытому люку, небрежно заметил:

- Туда не надо.

- Опять ты со своими советами, котяра! - в сердцах высказался Мифодий. - Лучше бы, раз умеешь говорить по-нашему, сказал, что все это значит?

- Всему свое время! - ответил кот словами диктора областного радио, и снова скрылся в зарослях, добавив:

- Я пошел ворон гонять! А то так и лезут во все дела. Надоели своим карканьем!

- А кто тут шелестел, ты не знаешь? - крикнул вдогонку коту Мифодий.

- Знаю, но не скажу. Я же полукаменный, я - кинер. Но во мне, в коте, появилась половиночка душевного тепла. Я влюбился. Но это меня не спасет. Был бы я настоящим котом - другое дело. Но я ... Мне ничего не простят.

- Влюбился? Это - здорово! А какая еще в тебе половиночка? - недоуменно переспросил Мифодий.

- А ты еще, новый хозяин дома, целенький! - только и ответило это, похожее на кота, существо.

  

Черная башня

 Несмотря на то, что посещение башен замка в договоре купли-продажи числилось чуть ли не самым последним пунктом, Мифодий решил нарушить запрет. Из четырех он выбрал ту, что была окрашена в серовато-стальной цвет. Он почему-то решил, что именно в ней он найдет ответы на все интересующие его вопросы. Но события стали развиваться совсем по другому сценарию. Находясь в кабинете, он увидел, как дверь сначала неслышно чуть-чуть отворилась, затем распахнулась настежь, увлекая запахом цветущей магнолии. Невидимая волна подтолкнула Мифодия, и он оказался возле входа в совсем другую башню, чем та, в которую намеревался пойти утром. Это была черная башня: округлое помещение без окон. Посреди стола, к которому были вплотную придвинуты четыре блестящих полукресла - стула с подлокотниками из черного африканского дерева, горела свеча. «Дорогая мебель!» - подумал Мифодий.

Золотая искрящаяся ткань на трех креслах была потертой. На четвертом - выглядела совсем новой. Неожиданно невидимые руки усадили Мифодия в самое новое блестящее кресло. И тут же возникло ощущение присутствия кого-то. Подсвечник со свечой повис над столом. На его месте оказалось фарфоровое блюдце, точно такое, какое было в доме у бабушки - из тончайшего китайского фарфора с пометкой фабрики, где оно было изготовлено. Мифодий неосознанно потянулся к нему. И когда он положил руки на край стола, из темноты показались похожие на размытые тени чьи-то черные пальцы и легли на белый тончайший фарфор. Блюдце вздрогнуло и медленно задвигалось по бархатной блестящей поверхности настольного покрытия. К удивлению Мифодия, на скатерти возникли лица, которым принадлежали эти руки. Выражения были мрачными, угрожающими. На одном вначале появилась печальная улыбочка, потом недобрая. На другом, с глубоко расположенными глазами, взгляд был зловещ и дерзок. Третье - явно отражало характер хозяина: неуважительность, ехидство, насмешливое пренебрежение. Мифодий отдернул руки. Блюдце перестало двигаться. Черные пальцы тоже стали ускользать, словно их куда-то утягивали. Свеча, висящая над столом, внезапно погасла. В комнате воцарился полный мрак. Но вновь вспыхнувший язычок свечи озарил комнату. Она была пуста. Фарфоровое блюдце тоже исчезло.

- Что это было? - Мифодий, слегка поежившись, решительно встал.

Кресло, услужливо отодвинутое, снова вернулось на прежнее место. На стене появилось зеркало. Несмотря на скудное освещение комнаты от мигающего огонька, увидел в зеркале лицо. Но это было не его лицо. Мифодий, невольно отпрянув, откинул голову назад. Отражение сделало то же самое. Смотрящий на него из зеркала незнакомец произнес: