Две жизни

В Тегеране было принято два фундаментальных решения, важных, как казалось в то время, для обоих главных участников антигитлеровской коалиции: СССР и США. Первое решение касалось Второго фронта в Европе. Собственно говоря, в конце 43 года Вождь не так уж был заинтересован в нем. Его вполне устраивали с одной стороны все возрастающие поставки союзниками продовольствия и техники, а с другой — непрерывные бомбежки американской и английской авиацией промышленных центров Германии, позволяющие сохранять подавляющее советское превосходство в военной технике. Открыто выступить против Второго Фронта Сталин не мог. Но если уж Второй Фронт, если вторжение в Европу, то в северную Францию, подальше от наступающих советских войск, в наиболее сильно укрепленных участках "Атлантического Вала", на побережье Европы. Главным для Сталина было не принятие плана «Оверлорд», а отказ от плана Черчилля вторжения в Европу из Африки на Балканы. Не так легко было аргументированно спорить с Черчиллем. Вторжение на Балканы было логично с любых точек зрения. Практически неукрепленная береговая линия. Основные силы американских экспедиционных войск уже сосредоточены на африканском побережье. Возможность взять в клещи между наступающими с северо- востока русскими частями и продвигающимися с юго-запада союзниками огромные силы немецкого юго-восточного фронта. Рузвельт продал Сталину восточную Европу за согласие Вождя после победы над Германией расторгнуть мирный договор с Японией и принять участие в войне с ней. Кроме того Рузвельт боялся сепаратного мира между Россией и Германией. Слухи о якобы начавшихся сверхсекретных переговорах между советскими и немецкими представителями в Швеции всячески муссировались в эти месяцы в европейских столицах. Вполне возможно, что они были основаны на дезинформации, умело распространявшейся соответствующими отделами НКГБ. Как бы то ни было, Рузвельт поддержал Сталина, план «Оверлорд» был принят. Сталин обязался помочь США в войне на Японских островах (второе фундаментальное решение конференции).

Атомные бомбежки Хиросимы и Нагасаки сделали бессмысленной политическую игру Рузвельта. Восточная Европа была отдана Советскому Союзу бесплатно.

На Тегеранской Конференции Вождь чередовал политику кнута и пряника. Он беззастенчиво требовал: освобожденные (подаренные в свое время Гитлером) Эстония, Латвия и Литва остаются советскими; никакого польского правительства в Лондоне СССР не признает, Польшу освободит Красная Армия и правительство там будет соответствующее; Германия должна быть расчленена. В то же время он не упускал случая льстить Рузвельту. На банкете по случаю дня рождения Черчилля, Сталин произнес заключительный тост и посвятил его не виновнику торжества, а Рузвельту. Он сказал: "Что с русской точки зрения Президент и США сделали для победы? Самое важное — машины, техника. США производят 8-10 тысяч самолетов в месяц, Англия — 3–3,5 тысячи, а Россия не в состоянии выпускать больше 3 тысяч. Без американских машин мы бы проиграли войну" (обратный перевод американских протоколов).

9. Фюрер

Вряд ли стоит писать об ошибках Гитлера после Курской дуги. Война была проиграна. После успешного осуществления операции «Оверлорд» любой не вполне сумасшедший государственный деятель должен был бы стремиться к капитуляции. Но Фюрер не был государственным деятелем. Он, как и Вождь, был бандитом, главарем бандитской шайки и параноиком.

10. Вождь

Победный сорок четвертый год начался 29 января с прорыва ленинградской блокады. Затем наступление шло одновременно на западе и на юге. Взяты Смоленск, Одесса, очищен от немцев (и от татар) Крым. К концу июля полностью занята Белоруссия. Затем — позорное стояние под Варшавой. Об этом — чуть подробнее.

25 июля наши войска пересекли Вислу у Магнушева, взяли Львов и Белосток. На следующий день закрепились на новом плацдарме на западном берегу Вислы у Сандомира. 31 июля командующий Фронтом Рокоссовский был в Праге — пригороде Варшавы. Никто не сомневался — через несколько дней наши войска ворвутся в польскую столицу. 1 августа в Варшаве восстала Армия Народова под командованием генерала Бур-Комаровского, чтобы ударить с тыла по немецкой обороне. 2 августа в «Правде» вышла статья военного корреспондента Макаренко. Он пишет: "На Варшаву! В каждом наступлении приходит минута, кульминационный момент, когда остановить наступление уже нельзя."

Оказалось — можно. Приказ Вождя — и Рокоссовский останавливается у стен Варшавы до января сорок пятого. В результате 90 % города разрушено. Погибла практически вся 35-тысячная армия Бур-Комаровского и еще около 300 тысяч жителей Варшавы. Оценить число наших солдат, «дополнительно» погибших из-за этой военно-политической акции Верховного Главнокомандующего, невозможно. Это явилось продолжением катынского убийства, позволившее уничтожить силы, могущие воспрепятствовать установлению в Польше тоталитарной системы.