Двенадцать

– Девяносто два, и исчезли без следа. Весьма загадочно, как по мне. Не очень похоже ни на военную операцию, ни на нападение Зараженных. Плюс шестьдесят семь в Розуэлле, и у тебя уже едва не две сотни человек, которые растворились в воздухе. А теперь уходит Эми ровно тогда, когда появляется эта женщина и нарушает наше снабжение нефтью. Я понимаю, почему начальство беспокоится. Тем более если задуматься над фактом, что единственный ныне живой человек, который видел эту женщину… как ты его назвал?

– Изгой.

– Именно. Персона нон грата. Скользкая ситуация в политическом смысле, мягко говоря. С одной стороны, есть военные, которые ничего общего с ним иметь не желают. С другой стороны, гражданские власти, которые не могут по крайней мере официально. Ты меня слышишь, лейтенант?

– Я не слишком разбираюсь в политике, сэр.

– Нас тут двое таких. А там – кучка людей, заботящихся, как свои задницы прикрыть. Поэтому мы и оказались в таком положении. Это обстоятельства, в которых хорошо бы воспользоваться помощью третьей стороны. Людей, скажем так, умеющих проявлять личную инициативу, продемонстрировавших это, как и умение обходить углы. Я в этом не одинок. Определенные конфиденциальные разговоры уже идут на высоком уровне. Гражданском, не военном. Судя по всему, то, что я твой командир, помогло мне верно оценить твой характер. Твой и Донадио.

Питер нахмурился.

– А Алиша тут при чем?

– Этого я не знаю. Но могу сказать тебе две вещи, а дальше считай как хочешь. Во-первых, из Форт-Кирни три месяца ничего не слышно. Во-вторых, у Донадио два приказа. Мне известен лишь первый, который шел на уровне штаба Дивизиона, и я тебе о нем говорил. Второй был в запечатанном конверте, прямиком из администрации Санчес, «лично в руки».

– Почему же в командовании Дивизиона не захотели посвятить вас в подробности?

– Превосходный вопрос. По поводу того, в чем суть этого дела и кто это знает. Похоже, вопросы секретности касаются не только тебя. Флит решил избавиться от тебя, в этом я тебе ничего нового не открыл. Но, между нами, Флит и Санчес не всегда встречаются непосредственно, а субординация не настолько проста, как тебе могло бы показаться. Декларация оставляет большой простор для толкований, и все может оказаться весьма мутным. Это дело с женщиной на Нефтяной Дороге – не тот вопрос, скажем так, по которому военные и гражданские пришли к общему мнению. Как и Мартинес, который, как ты очень уместно заметил, не находился там, где должен был находиться. Да еще в этот самый момент Эми каким-то образом освобождает Грира из военной тюрьмы и сбегает. Все очень интересно.

– Значит, вы думаете, это звенья одной цепи.

Апгар пожал плечами.

– Я всего лишь посланник. Флит никогда не был тем, кого можно назвать истинно верующим. По его мнению, Эми – лишь отвлекающий маневр, а Двенадцать – легенда. Насчет Донадио ему спорить не приходится, он видит, что она иная, но в его системе это ничего не доказывает. Он терпел охоту лишь потому, что Санчес слишком много шумела по поводу того, что игра не стоит свеч, и происшедшее в Карлсбаде дало ему возможность окончательно прекратить охоту. Но есть те, кто считает иначе.

Питер задумался, стараясь осознать услышанное.

– Значит, Санчес делает дела за спиной у Флита.

Апгар делано нахмурился.

– Я не помню, чтобы такое говорил. Говорить такое мне не по чину. В любом случае я бы был тебе очень обязан, если бы ты смог помочь мне найти достаточно способного человека, чтобы тут пару дел уладить. Никого подходящего не знаешь, лейтенант?

Намек был толщиной с бревно.

– Думаю, знаю, полковник.

– Превосходно.

Апгар помолчал, прежде чем продолжить.

– Смешно с этой машиной. Чистейшее совпадение, если задуматься. Похоже, бумаги не туда положили. Ты же знаешь, как это бывает. Сорок восемь часов на входе, семьдесят два на выходе.

– Рад был это услышать, сэр.

– Я думаю, что ты поймешь мое мнение по этому поводу.

Полковник хлопнул себя по коленям.

– Ладно, думаю, я уже где-то еще нужен. Меня назначили в президентскую сводную группу, чтобы разобраться с этим… неудачным происшествием. Не знаю уж, насколько я там буду полезен, но буду делать то, что мне скажут.

Он встал с койки.

– Хорошо, что немного отдохнул, лейтенант. Нам предстоят жаркие деньки.

– Благодарю, полковник.

– Не стоит. Серьезно.

Он снова поглядел на Питера.

– Будь с ним поосторожнее, Джексон. Лэмонт не тот человек, которому можно поперек дороги становиться.