Читаем Двенадцать баллад полностью

Двенадцать баллад

Леса кораблей, контор редуты,Машин и монет сверкание —Вся эта мельница на ходуЗовется Великобритания.Синебородые, глина предместий,Вершин ледяной качан,Чалма и песок — а все это вместеЗовется Афганистан.Но синебородых людей не слабееЛюди из Лондона и Бомбея.Им спать не дает сознанье, что вотРядом пасется вольный народ.Им, толстым, тесно и душно,Их гордость приказ отдает,И сто бомбовозов воздушныхТотчас же выходят в поход.Сто ястребов вышли недаромИз школы захватчиков старых,Китченера и Родса —Попробуй с ним бороться.Задела колодец налетчиков бомба —Сразу старик завертелся и обмер.Зарылася в пашню — пашня дыбом,Скалы заплавали точно рыбы.Британского летчика когти остры:Жилищ обреченных полосуВ костры побросал он, заставив кострыВопить человечьим голосом.Горы Пагмана и воды Кабула —Такие прямые — шатались сутуло.Тогда бомбовозы стали свистатьПобеду — кичася властью —И не было рук достать их,И не было слов проклясть их.Земля серела, точно пахУбитых лошаков,Но каждый ярд ее пропахУгрозой глубоко.Афганец, тяжкодум густой,Не хочет покориться:— Пусть в небе ястреб не простой,Но ястреб — все же птица.А если птица сеет гром —Мы эту птицу подобьем.Он глазом каменным следитКривых эскадр полет,И самодельной пулей сбит…Качнулся бомболет.За ним другой, еще за тем —Перевернулись в высоте…Очистив к ночи небосклон,Угрюмый горец встретил сон:Он доказал, что не слабееЛюдей блестящего Бомбея.А утром в небе выжег хвост,Свистя, сто первый бомбовоз.И горец, по ущелью мчась, —Сто первой пулей увлечен, —Винтовку вскинул на плечо…Так эта битва началась.

1922 — 1923.

Смерть бойца

Железо в жилах уже не то,Волос на руке не колюч,А у сердца осталось ударов сто,И сердце запрут на ключ.Ему принесли винтовку — ту,Что теперь возьмет его сын,И за приступом взятую высотуЗолотые с гербом часы.Он открыл затвор — напрасный труд:Все патроны ушли в расход,Часы стоят — часы не идут,Им пыль переела ход.И упала рука — с одеяла взялаСлавный лист, что положат в гроб,На листе вверху — Гельсингфорс — скала,Песий зуб внизу — Перекоп.Лучше б яма волчья — шалый шлях,Круторебрый Уральский лом,Ему ль, точившему коготь в полях,Умирать в углу за стеклом.Из-за Рейна руки кричат ему,Был Мюнхена лебедь ал,На Востоке с красным серпом чалмуКачает Каспийский вал.Но слышит ухо насторожась,Что стук уже тут как тут,Четыре лопаты, враз торопясь,На Марсовом землю скребут.

1922.