Двенадцать королей Шарахая

– Иди сюда, – велела Джага, переходя к правому борту, и принялась полировать полоз. Чеда присоединилась: ей нравилось, как матовая поверхность масляного дерева становится гладкой. – Не нажимай слишком сильно. Три, но плавно. – Чеда послушалась и ощутила под рукой гладкость дерева, выбоины и зазубринки, оставленные песком и камушками Шангази в память о путешествиях. – Так что, говоришь, тот человек сделал с братом твоего Эмре? – спросила Джага. Мышцы на ее плечах ходили ходуном, дерево блестело на солнце.

Постепенно они перешли к левому борту. Джага слушала почти не перебивая, спросила лишь, точно ли этот наемник из Маласана. Сомнение на ее лице сменилось любопытством, любопытство – беспокойством и гневом.

Чеда заметила, что Джага то и дело поглядывает на ее руки и плечи.

– Значит, этот Саадет ибн Сим убил незнакомца из-за кошелька, украденного мальчишкой в праздничную ночь?

– Истинно так. Клянусь Рией и Тулатан.

Джага сплюнула на песок. Пустыня мгновенно впитала влагу, оставив лишь темное пятно.

– И ты хочешь, чтоб я научила тебя, как его убить?

– Натренируй меня для турнира.

– Осталось три дня, слишком мало времени.

– Мама учила меня обращаться с мечами. У меня хорошо получается.

– Танцевать с мечами и драться с бойцовыми псами в Ямах – это разные вещи.

– Я могу заплатить.

Джага фыркнула. Может, она и не родилась в Шарахае, но была шарахани до мозга костей.

– Не нужны мне твои деньги. – Чеда хотела возразить, но Джага подняла руку, останавливая ее. – Они тебе самой пригодятся, Чеда. На те три вещи, которые мы с тобой устроим, чтобы заплатить за это убийство. Во-первых, верни маласанцу все, что было украдено, до последней монеты.

– Что?

– Эмре украл у него деньги, и ты в этом участвовала. Ты вернешь их и выплатишь долг.

– Нет! Он убил Рафу!

– Ты хочешь, чтобы я помогла тебе, или нет?

Сама мысль бесконечно бесила Чеду, но выхода не было, приходилось принять все.

– Ладно. Если ты так хочешь.

– Дело не в том, чего я хочу, Чеда. Этого требуют боги. Прежде чем ты продолжишь свое путешествие, чаши весов должны быть выровнены.

– А что дальше?

– Дальше я внесу тебя в турнирную таблицу.

– Но Пелам не разрешит! Он выкинет меня, как только увидит. А если и не выкинет, у меня нет денег на взнос!

– Мы представим тебя как дорогую гостью Шарахая, дворянку из Каимира, которая желает остаться неузнанной и может за это заплатить.

– Из Каимира?

Джага пожала плечами.

– Они постоянно приезжают. К тому же, Пелам не увидит твоего лица.

– Хорошо, но я не хочу быть каимиркой. Пусть я буду шарахайской дворянкой.

– Это случается реже.

– То есть каимирские дворянки в Ямах бывают, а шарахани нет?

Джага кивнула, не желая с ней спорить.

– Я обо всем позабочусь и внесу за тебя плату.

Чеда неверяще уставилась на нее.

– Ты за меня заплатишь?

Джага ухмыльнулась так же, как ухмылялась противникам в Ямах.

– Не от большой любви.

– Тогда почему?

– Считай это вложением. Если победишь, если отомстишь своему врагу, приходи ко мне, и я буду тебя тренировать. Победишь снова – а ты победишь, боги мне свидетели, – и я возьму с тебя втрое против того, что заплачу сейчас. Поняла?

– Ты будешь меня тренировать?

Джага аккуратно сложила свою тряпку чистой стороной вверх.

– Если захочешь быть моей ученицей и не подумаешь, что я задрала цену.

– Конечно, захочу!

– Значит, по рукам. Вернешься, когда отдашь ему деньги.

– Я обязана тебе жизнью. – Чеда повесила свою тряпку на киль и поклонилась.

– Нужна мне твоя жизнь. – Джага отвернулась к полозу. – А, да. И найди себе какую-нибудь маску. Придумай образ. Лучше всего что-то для тебя значимое!

Чеда неслась по Шарахаю, как на крыльях, радостная и взволнованная. Да, она знала, что маласанец не сдастся просто так, но наконец-то она нащупала путь, который так давно искала!

Джага велела замаскироваться, найти что-то значимое, и Чеда размышляла об этом по дороге домой, проворочалась всю ночь, но так и не смогла ничего придумать. Наконец пришел рассвет, вдалеке завыли гривистые волки. И идея пришла сама.

* * *

Перед боем сердце колотилось как сумасшедшее – вот-вот выскочит на холодные плиты пола. Саадет сидел на скамье напротив, расслабенно поглядывая на других бойцов.

Общим числом их было шестнадцать, у всех, слава Наламэ, бои поставлены наутро – Чеда с ума сошла бы, если б пришлось ждать еще день.

Готовясь к бою, она надела потертый кожаный доспех, найденный на базаре после целого дня поисков. Он представлял собой всего лишь кирасу с наплечниками и юбкой, к которой прилагались такие же битые жизнью наручи и поножи. Доспех немного болтался на Чеде, до него предстояло еще дорасти, но, по крайней мере, не сковывал движения. Пусть он был старый, кожа не утратила жесткость, да и Джага, осмотрев его, одобрительно хмыкнула.