Двенадцать месяцев. Январь(СИ)

Замолчал Яромир, в воспоминания грустные погрузился. Молчали и Спутницы, не зная, как утешить, какие слова найти, чтобы муку сердечную облегчить: скучают Месяцы по отцам своим. Да и как иначе?

– Совсем ты загрустил, Яр, – послышался голос Декабря, что за Спутницей своей зашел, да так и остался стоять у порога, не желая рассказу брата мешать. – Вот и Настасью с Милавой печалиться заставил. Негоже это, то дела давно минувших дней. А нам и сейчас есть над чем подумать.

И можно было бы поверить словам Месяца, если бы в глазах его голубых на самом дне не плескалась точно такая же печаль, как и во взгляде брата старшего. Скучал и Дмитрий по отцу своему, да показывать того не желал. Прав он был, не ко времени им печалиться, когда беда над миром сказочным нависла.

– Прости, что задержалась, – подойдя к своему Месяцу и обняв его, повинилась Настя. – Заслушалась рассказом Января да забыла о времени. Но я рада, что узнала о родителях ваших, так мне еще легче будет понимать тебя!

– Ты и так очень хорошо меня понимаешь, – улыбнулся Дмитрий, обнимая Спутницу в ответ. – А уж как чувствовать меня на расстоянии можешь – совсем удивительно!

– О чем ты говоришь? – поинтересовался Яромир, не без грусти наблюдая за открытостью и теплотой в общении Насти и Дмитрия. Ему тоже всегда мечталось о подобном. Да, видно, не того склада он, не получается так легко сходиться с девушками. Или девушки не те попадались?..

И Милава следом вопросительно на младшего Месяца уставилась.

– Вот о том и говорю, – усмехнулся Дмитрий. – Настя может почувствовать, если со мной не все ладно. Даже если просто волноваться начну – враз узнает!

– И давно это началось? – слегка нахмурившись, поинтересовался Январь.

– Около недели назад, – ответила смущенная Настя. – Это даже хорошо, хоть меньше переживать за него буду. А то как дозором уходит по территориям своим, так спать не могу, пока домой не вернется.

– Я же говорил тебе, что все хорошо со мной будет, – мягко укорил девушку Дмитрий, целуя светловолосую макушку. – Главное, чтобы ты в безопасности была.

И столько тепла и любви было во взгляде Месяца, что смутилась Милава, взгляд отвела. Появилось ощущение, словно в замочную скважину за влюбленными подглядывает. И приятно их видеть, а все ж до безумия неловко. Да и сердце тоской колет, оттого что у нее так никогда не будет.

«Настя удивительная, – подумалось девушке. – Всякий к ней симпатией проникнется, она открытая, приветливая… У меня так никогда не получалось, всегда в себе все держу, эмоции скрываю, чувства сдерживаю. А вот она умеет делиться ими».

Опустила Милава взгляд на свои стиснутые руки и на ладонь Января, запястье ее обхватившую, не знает, как себя повести. Негоже влюбленных укорять за счастье их, завидовать легкости чужих отношений да взаимопониманию. А все ж хочется, чтобы ушли они, прекратили сердце девичье смущать.

– Вам, наверное, пора, – словно поняв состояние своей Спутницы, подсказал Январь. – Милаве отдохнуть надобно, мы и так знатно утомили ее.

И пусть девушка совсем не чувствовала усталости, но все же благодарно посмотрела на мужчину.

– Да-да, конечно! – воскликнула, опомнившись, Анастасия. – Ты прости за беспокойство, что мы доставили. Я тебя завтра навестить приду.

Поблагодарив девушку за заботу и заверив, что всегда будет рада видеть ее, Милава, наконец, смогла свободно вздохнуть. Все же столь явное проявление любви между Декабрем и Настей мешало ей настроиться на деловой лад, внося сумятицу в растревоженную душу.

«Любят! Но как всегда не меня», – мелькнула у нее печальная мысль.

– Я тоже пойду, – замешкавшись немного, сказал Яромир и встал. – Дел еще невпроворот.

Грустно стало на сердце девичьем, но понимала она, какая ответственность сейчас на Январе лежит. Не до сантиментов и рассиживаний у постели больной ему.

– А когда… мне можно будет в ваш дом вернуться? – только и спросила она, старательно не позволяя своим эмоциям проявиться. – Негоже мне свои обязанности надолго оставлять.

– Милавушка, ну какие еще обязанности?! – в сердцах возмутился отчего-то Месяц, вновь присаживаясь на кровать и приподнимая лицо девичье за подбородок. – Ты же чуть не погибла в том лесу! Смотри, какая бледная да с какими кругами под глазами. Тебе сейчас только отдыхать.

– Но я себя уже хорошо чувствую! – с жаром заверила девушка, стараясь не обращать внимания на ощущения, что прикосновение Января вызывало, – словно лучик солнца на лице замер. – Да и учиться мне у Бабы-Яги незачем, не для того я сюда прибыла. Мне не ведуньей, а Спутницей вашей надлежит быть! Иначе клан подведу.

Совершенно не желала девушка оставаться вдали от Месяца.

– Ты мне споры эти брось, – строго оборвал ее Яр. – Коли силу обрела, так изволь совладать с ней. Знала бы ты, сколько бед от неучей приключиться может, особливо, когда сила такая могучая, как у тебя.

Стыдно стало Милаве от выговора Яромирового. Но более стыда сердце горевало при мысли о разлуке.

– Что же мне, теперь здесь жить придется? – растерянно спросила она и не сумела совладать с собой, губы на миг дрогнули.