Двенадцать месяцев. Январь(СИ)

Милава приказу подчинилась и двинулась вперед, едва ли понимая, куда идет. Осознала, что в кладовке оказалась, только когда Яромир, голову пригнув, следом за ней шагнул.

– Продолжим уборку? – с улыбкой уточнил он.

Милава же смотрела на мужчину во все глаза и поверить не могла: никогда скрывающий обычно свои чувства Месяц столько не улыбался. И, еще не поверив до конца, что именно она причина тому, девушка тем не менее испытывала невероятный душевный подъем, ее едва не распирало от счастья. Думать, анализировать – не хотелось.

Поэтому на предложение Месяца Милава только кивнула, как маленькая послушная девочка. И замерла в растерянности, не зная, за что хвататься, а взгляд никак не желал отрываться от Января. Мужчина же в свою очередь просто любовался смущением на лице избранницы. И, уже шагнув к стопке книг, сваленных в углу, поймал себя на мысли: «Кто бы знал, что признаваться в любви буду, разбирая пыльный хлам?»

Но хватило ему мудрости и жизненного опыта понять, что не стоит давить на девушку. Надо дать Милаве время в себя прийти, прежде чем открывать глаза на истинное положение дел.

От копившегося многие годы беспорядка не осталось и следа, все сверкало чистотой, а вещи, забытые здесь давным-давно, словно обрели новую жизнь, вычищенные и протертые заботливыми руками Спутницы его. Невольно Яромир обернулся, одаривая девушку восхищенным взглядом. Она и сейчас старательно занималась выбранным для себя делом, явно пытаясь с помощью привычного занятия вернуть душевное спокойствие.

Милаве казалось, что еще немного и бедное сердце не выдержит накала эмоций, а напряжение слезами выплеснется. И разрыдается она едва ли не впервые в жизни. Вот только как потом в глаза смотреть после такой истерики? А как пересилить собственный страх? Как открыться? Довериться? Поверить в чудо, что он выбрал ее?

Искоса поглядывая на Января, взявшего в руки большой альбом и погрузившегося в воспоминания, невольно нервничала: не другую ли девушку он вспоминает? Не была Милава наивной, поведение Месяца оценила верно, намерения его распознала. Не ради уборки мужчина явился. Инициатива и внимание его восторгом в душе девушки отозвались, но и паники добавили. Как же трудно решиться и открыться в ответ. Страшно! Страшно ошибиться в ожиданиях своих. Разочароваться в нем.

Но время шло и Милава понемногу успокоилась. Все же старые привычки искоренить не так-то легко, и голова в процессе уборки возобладала над чувствами, заставив сосредоточиться на поставленной задаче.

Январь мгновенно перемену в настроении ее ощутил и снял с полки один из увесистых альбомов. Любовно проведя кончиками пальцев по корешку, негромко спросил, обращаясь к Спутнице:

– Хочешь посмотреть те рисунки, что я сделал, когда путешествовал по миру сказочному?

– Рисунки? – удивилась Милава, бросая на Месяца смущенный взгляд. – Но где они? Я ничего такого здесь не видела, а книга эта, кстати, не открывается. Странная она какая-то.

– Так без моего дозволения и не откроет ее никто, – таинственно усмехнулся Яромир, присаживаясь на диван и маня к себе Спутницу.

Нерешительно замерев на месте, Милава некоторое время раздумывала, как поступить. Это бесспорно был миг принятия решения, и Январь оставил за ней право выбирать – сесть рядом с ним на диван или же предпочесть стул. Но девушке и самой отчаянно хотелось пробить ненавистную стену, которой она так давно себя оградила. Хотелось поверить, почувствовать жизнь во всей ее полноте, открыть сердце для любви.

Отбросив все сомнения и решив не забивать голову глупостями, решительно присела рядом. Тут же, не успела она и ойкнуть, как Яр подгреб ее ближе к себе и с самым невозмутимым видом указал на лежащую на своих коленях книгу.

– Смотри, видишь круглую печать в уголке в форме снежинки? – перехватив кисть девушки, Январь осторожно прикоснулся ее пальчиками к затейливому изображению. – Она была настроена только на мое прикосновение. Даже братья мои открыть эту книгу не смогут.

Проведя кончиком пальца по шершавой обложке рядом с печатью, Милава вопросительно посмотрела на Месяца.

– Вы мне покажете, что в этой книге?

– Говори мне «ты», Милавушка, – приподняв за подбородок ее лицо и не скрывая нежности во взгляде, попросил Яр. – Пожалуйста.

– Нет, – поспешно отказалась девушка, почувствовав жаркую волну, прокатившуюся по всему телу. Испугалась она откровенности такой, ведь всегда холодный синий взгляд сейчас светился теплом и счастьем. Неужели правда?

«Неужели… мне не послышалось? Я дорога ему? Дорога настолько, что он не собирается скрывать это?»

Январь лишь усмехнулся, не стал настаивать, а Милава расстроено поджала губы: вот не хочет, а отталкивает его. Цепляется за привычные роли и ненужные условности. Проклятый страх! Неумение верить, доверять. Во всем была решительна девушка, за любое дело готова была взяться, а в сердечных делах трусила отчаянно! Ей было привычно и спокойно жить, отделившись от всех стеной, не признавая сильных чувств, любви.