Двенадцать месяцев восхождения

– Хорошо, не буду тебе мешать, – согласился прохожий. – Если хочешь, подожду тебя, пока ты исполнишь свое служение, и мы пойдем домой вместе, нам же по пути, а там и поговорим на божественные темы.

– Давай, – согласился верующий…

Оба суслика: верующий и прохожий шли домой и бойко разговаривали, когда им на дороге повстречался третий суслик, попавший в беду.

– Помогите мне, прошу вас, я попал в очень тяжелую ситуацию, – попросил попавший в беду.

– Бог поможет. Иди к кирпичу, где живет наш сусликовый бог, и молись, молись, проси – и тебе воздастся, – сказал верующий и зашагал дальше, хотя, честно говоря, проблемы попавшего в беду для себя лично он обычно решал иным образом.

Прохожий же не стал торопиться, он разговорился с попавшим в беду, узнал все его горести, отнесся к нему милосердно и, как смог, помог…

Мораль состоит в том, что настоящий верующий не тот, кто формально исполняет ритуалы, а тот, кто исполняет заповеди и любит ближнего, как самого себя.

О Небе и Земле

Жили-были Небо и Земля. Земля с восхищением и подобострастием смотрела на Небо, Небо с пренебрежением и брезгливостью смотрело на Землю. Но как-то Небо по какой-то причине пожалело Землю, поскольку своим существованием оно было обязано именно Земле, которая за счет гравитации и удерживала небо над собой.

Небо решило приблизиться к Земле, обнять ее и пообщаться на разные небесные темы, рассказать Земле о том, как оно хранит Землю от космического холода и излучения…

Небо потянулось к Земле, Земля, увидев Небо вблизи, тоже потянула его к себе, так они и сблизились, но погубили всю жизнь, что была между ними, и ничего не создали, кроме холода, льдов и нетающих арктических и антарктических снегов.

А где-то происходила совсем иная история: Земля захотела стать такой же красивой, как Небо, захотела приблизиться к нему, но не стала тянуть Небо к себе, а, наоборот, сама стала расти к Небу. Нет, Земля не сравнялась с Небом, но возникли горы – прекраснейшие земные создания. Возникли растения, кустарники, деревья, животные, птицы, тянущиеся к небу и украшающие землю.

Мораль состоит в том, что, для всеобщего блага, высокое искусство и знание никогда не должны идти навстречу вкусам публики, принижать себя и подстраиваться под них, это публика должна расти…

О легко исчезающем величии культуры

В одном цирке дрессировщику удалось создать группу культурных тигров, которые под рукоплескания публики могли культурно кушать мясо, нанизывая его на вилки и разрезая ножами. Эти тигры могли рисовать мелом на доске и даже читать. Они научились жмурить от удовольствия глаза, прослушивая классическую музыку, и даже ее намурлыкивать.

Тигры много чему научились, но однажды дрессировщик что-то не так сделал, находясь в клетке с культурными тиграми, и те съели его безо всяких вилок, под классическую музыку, которую за мгновение до инцидента слушали, прикрыв от удовольствия глаза.

Мораль: хищника, каковым и является человек, можно заставить проявлять внимание к культуре и искусству, но он все равно кого-нибудь да сожрет.

Декабрьские притчи

О сложности охранения личного

На кухне в безвестной берлоге стояла чашка, из которой любил пить хозяин семьи – медведь. Он считал эту чашку своей и никому не дозволял пользоваться ею. Но поскольку медведь часто уходил из дома по делам охоты или сбора ягод, а то и вовсе засыпал на целую зиму, посасывая лапу, то чашка стояла на кухне без пригляда.

В моменты бесприглядности чашкой медведя-хозяина спокойно пользовались другие медведи, случайно заходившие в кухню. Они попивали из этой чашки разные вкусные напитки, причмокивали и нахваливали, поглядывая в окно, чтобы хозяин чашки не застал их за этим преступным питием, если, конечно, хозяин бродил по лесу, или прислушиваясь к храпу, если хозяин спал, чтобы проснувшись и выйдя из спальни, тот не застал их с чашкой в руках.

Все бы ничего, но иногда медведь-хозяин, попивая из своей чашки, заболевал… Но поскольку медведь-хозяин не знал, что его чашкой пользуются другие, он долгое время недоумевал и возмущался:

– Как же так, вроде ни с кем… и опять заболел?! Может, в малине подцепил?

– Конечно, конечно, – примерно так и ответила бы чашка, если бы могла говорить, а так как она была молчалива, то отвечала, как могла, то есть всем своим видом и делом выражала невинность, кротость и заботливое участие в судьбе медведя.

Конечно, такая ситуация иногда продолжается вечно как в частных владениях, так и в публичных заведениях вроде столовых, где, собственно, никто и не претендует на владение столовыми приборами, но в нашем случае у героя повествования прозрение наступило.