Двенадцать подвигов во славу Отечества

— Господин генерал, — с трудом выговаривая русские слова, произнёс немец, — мы видим, что вы не собираетесь сдавать Осовец. И мы восхищены вашим мужеством. Но к чему эти напрасные жертвы? Ведь крепость всё равно будет нами взята. Поэтому мы предлагаем вам щедрую сделку. Продайте нам крепость! Мы платим за неё миллион русских рублей. Вам и не снились такие деньги! Возьмите их себе — и отдайте нам Осовец!

Генерал-лейтенант Николай Александрович Бржозовский — комендант крепости Осовец.

И парламентёр начал выкладывать перед собой новенькие пачки рублей. Все присутствующие в кабинете ошеломлённо притихли. А генерал Бржозовский нахмурился.

— Я знал, что наши враги коварны, — медленно проговорил он, — но я не знал о том, что они — люди без чести. Продать крепость может предложить только подлец и низкий человек. Поэтому не удивляйтесь.

И парламентёра расстреляли.

Узнав об этом, немецкие генералы пришли в ярость. И решили применить против стойких защитников Осовца самое подлое и коварное оружие XX века — химическое. Его только-только изобрели и начали применять на фронтах.

Химическое оружие — это ядовитый газ (или смесь нескольких газов). Им наполняют специальные баллоны и выпускают по направлению к противнику. Ветер подгоняет газ, а тот, будучи тяжелее воздуха, не поднимается ввысь, а движется вперёд. Спастись от газовой атаки можно только с помощью противогаза — специального прибора, который позволяет дышать чистым, неотравленным воздухом.

Германская газовая атака. Ветер гонит отравляющий газ в сторону русских позиций.

И вот в 4 часа утра 24 июля 1915 года огромная волна ядовитой смеси хлора и брома, подгоняемая ветром, медленно поползла в сторону Осовца. Высота такой волны — 12 метров, ширина — 12 километров. Действие газа было ужасным. С неба на землю сыпались мёртвые птицы, на земле в муках умирали полевые мыши. Осыпались с деревьев враз пожелтевшие листья, вяли цветы и травы. Позади оставалась мёртвая, будто выжженная полоса земли. А газ всё ближе и ближе подползал к крепости.

Противогазов у русских офицеров и солдат тогда ещё не было. И вот волна газа накрыла Осовец. На чашках, ложках и стволах пушек мгновенно выступили зелёные окислы, были отравлены вода и еда, в жутких мучениях пали кони, стоявшие в конюшнях, тщетно пытались спастись от ядовитого газа люди. Напрасно. Не скроешься, не спрячешься. Яд проникает всюду и убивает буквально за полминуты.

Немцы пристально следили в бинокли за агонией Осовца. И вот радостно запели на позициях боевые трубы: «Русская крепость молчит»! Германские офицеры отдали команды, и семь тысяч немецких пехотинцев двинулись к Осовцу. Сами они, конечно, были в противогазах, спасавших от отравления. Шли не в атаку, а чтобы просто войти в мёртвую крепость и поднять над ней флаг Германской империи. Шли не торопясь, беспечно. Уже виднелись передовые окопы, заваленные телами отравленных русских солдат.

Немецкие солдаты в противогазных масках.

И вдруг шедший впереди немецкий офицер сбавил шаг, а потом и вовсе остановился. Ему показалось, что кто-то из лежащих на земле русских шевельнулся. «Да нет, не может быть, — подумал немец, — от смеси хлора и брома невозможно спастись!» И он сделал ещё несколько шагов, прежде чем остановиться окончательно.

С земли, с трудом опираясь на неё лезвием офицерской шашки, медленно поднимался человек с погонами подпоручика русской армии. Его лицо было страшно обожжено хлором, со щёк свисали лоскуты кожи. Вот он встал, обернулся и хрипло, невнятно проговорил что-то обожжённым горлом. А рядом с ним встал такой же страшный солдат с лицом, замотанным какой-то тряпкой. И ещё один. И ещё... Как во сне, шатаясь, поднимались с земли израненные, отравленные люди с оружием в руках. Только измученные глаза блестели на страшных лицах. Шестьдесят умирающих, но ещё живых защитников Осовца. Это было всё, что осталось от 13-й роты 226-го пехотного Землянского полка... Ею командовал доблестный подпоручик Владимир Котлинский.

Немцы, остановившись, в ужасе смотрели на оживших «мертвецов». А те... двинулись вперёд, на захватчиков. Сначала шагом, потом перешли на бег. А потом до немцев донеслось «Ура». Еле слышное, слабое, хриплое «Ура», перемешанное со страшным кашлем, после которого на гимнастёрках оставались кровь и обрывки лёгких.

Шестьдесят бойцов против семи тысяч.

И эти семь тысяч, не сговариваясь, побросали оружие и в ужасе бежали перед лицом вставших с земли защитников Осовца.

А все европейские газеты с восхищением написали про «Атаку мертвецов», которые оказались сильнее смерти.