Двенадцать подвигов во славу Отечества

— Братцы, за мной! Вперёд!

— Да что ж это? — пробормотал один из солдат. — Это ж Риммочка наша!

— Куда это она?! Римма, вернись!

— Ребята, да как же нам не стыдно, а? Римма, значит, может, а мы нет?!

— В атаку, ура-а-а!!!

И рванулись вперёд солдаты, уже не обращая внимания на вражеский огонь.

Римма Иванова с однополчанами.

Пулемёты германцев по-прежнему продолжали поливать огнём русскую пехоту, но порыв полка был настолько дружным, что удержать его уже никто не мог. Рванувшись в штыки за своей любимицей, солдаты через полминуты ворвались на вражескую позицию и заняли её. Но в гуще боя Римма была смертельно ранена разрывной пулей. И когда над ней склонились сослуживцы, она из последних сил прошептала:

— Боже, спаси Россию.

Подвиг Риммы Ивановой. Иллюстрация из английской газеты «The War Illustrated» от 23 октября 1915 года.

Оплакивал Римму весь полк. Больше всех, конечно, горевал её брат Владимир, винивший в гибели сестры себя.

17 сентября 1915 года, через шесть дней после гибели Риммы, император Николай II посмертно наградил её орденом Святого Георгия четвёртой степени. Это был удивительный случай. Такую награду в русской армии мог заслужить только генерал, офицер или военный священник. А Римма была простой сестрой милосердия. Ни до, ни после неё женщины не получали такой орден.

Орден Святого Георгия 4-й степени. Учреждён в 1769 году.

Судьба Риммы Ивановой быстро стала известна всей стране. Похоронили её в родном Ставрополе. В том же году о ней сняли художественный фильм, написали песню. И сейчас краткая, но светлая жизнь «Святой Риммы» служит нам примером самоотверженного служения Отечеству, милосердия и мужества.

ПОДВИГ С КРЕСТОМ В РУКАХ

В октябре 1914 года Первая мировая война уже была в разгаре. Русская армия сражалась с германской и австрийской. А на юге России пока было тихо, хотя все знали о том, что Турция вскоре выступит на стороне Германии. Морякам Черноморского флота такая служба была хуже всего. Когда война, так там уж всё понятно. А тут вроде мирная жизнь, а нервы всегда на пределе — а ну как турки решат начать сегодня?

Такие мысли одолевали командира минного заградителя «Прут» капитана 2-го ранга Георгия Быкова. Его корабль шёл из Севастополя в Ялту. И вот ночью на капитанский мостик принесли радиограмму, состоявшую из двух слов: «Война началась». Это означало, что нужно немедленно возвращаться на базу.

В эту ночь мирные черноморские города подверглись внезапной варварской атаке немецких и турецких кораблей. Сотни снарядов обрушились на спящих Одессу, Феодосию, Евпаторию и Севастополь. Горели склады и дома, гибли мирные жители. А «Прут», сам того не зная, шёл как раз навстречу тем, кто обстреливал Севастополь. Это был огромный германский крейсер «Гёбен» и два турецких эсминца.

Погон капитана 2-го ранга Русского Императорского флота.

Среди тех, кто в ту ночь по долгу службы находился на борту «Прута», был корабельный священник — иеромонах отец Антоний. Шёл ему уже семьдесят первый год. Родился отец Антоний далеко от моря, в Самарской губернии, в глубоко верующей семье, и всю свою долгую жизнь провёл в маленьких монастырях. А в 1912 году был призван на пятилетнее служение во флот.

Минный заградитель «Прут».

Корабельный священник в России полагался каждому боевому кораблю, без исключения. В его обязанности входило не только отправление церковных служб, но и забота об образовании матросов, написание писем семьям погибших. А в бою корабельный батюшка занимал место в операционной рядом с хирургом и помогал ему. На флоте священникам оказывалась высокая честь — его шлюпка могла причаливать к кораблю с правого борта (обычно это привилегия капитана). Но и находиться на борту своего корабля батюшка должен был почти всё время. Только в четверг ему разрешалось сходить на берег.

Моряки Русского Императорского флота.

Моряки любили и уважали отца Антония. Этот седобородый, много повидавший в жизни священник с добрыми и умными глазами был для них настоящим духовным отцом. И сейчас он был на мостике рядом с командиром, вглядываясь в предрассветное море.

«Прут» ходко двигался вперёд. Но вот далеко по носу корабля завиднелась серая громада, угрожающе ощетинившаяся пушками. Моряков учат быстро распознавать вражеские корабли по силуэтам, поэтому они тут же определили — это немецкий линейный крейсер «Гёбен»[2]. Тягаться с ним по огневой мощи «Прут» никак не сможет. К тому же на его борту целых 750 мин. А это значит, что одного крохотного осколочка, попавшего в «Прут», будет достаточно, чтобы корабль взлетел на воздух. И не просто взлетел, а испарился, перестал существовать, будто его и не было.

Германский линейный крейсер «Гёбен».