Двенадцать рождественских свиданий

В 10:15 кафе снова оказалось в осаде: на сей раз это были горожане, въехавшие на холм из Грейт-Блексли и решившие сделать короткую остановку на пути в поместье. Это был бедлам, но все же благожелательный бедлам. Многие говорили, что посетили кафе впервые, но обязательно вернутся.

К тому времени как приехала Петулия с домашним рулетом, мясным пирогом и печеньем со специями, рефрижератор за барной стойкой был почти пуст.

Петулия вытащила из кармана мерную ленту и молниеносно обернула ее вокруг груди Кейт.

– Просто хочу убедиться, что они не выросли с прошлого года, – объяснила она, кивая на ее грудь. – Я в этом году такое сделаю, из штанов выскочишь!

Кейт засмеялась.

– Я заинтригована, – сказала она, и это была правда.

– Будет готово через пару дней. Пришлось дополнительно заказать блесток.

Когда по скверу заметались первые снежинки, Кейт ушла из кафе и за «Герцогским шлемом» протиснулась сквозь дыру в заборе, сокращая путь к коттеджу, где жил отец.

– И что вы только будете делать, когда я починю забор? – раздался голос Барри.

Кейт подняла глаза. Барри наклонился над пожарной лестницей с дымящейся кружкой с надписью «Босс» в одной руке и толстой сигарой в другой. Кейт улыбнулась и помахала ему рукой.

– Привет, Барри! – крикнула она.

– Будь я фермером, у меня было бы право отстреливать вредителей на своей земле! – Его лицо расплылось в широкой улыбке.

– Сначала придется поймать меня! – крикнула она в ответ и исчезла в дыре на противоположной стороне забора.

– Передавай Маку привет от меня! – проревел Барри ей вслед. Затем усмехнулся и потер затылок сигарой. – Некоторые вещи никогда не меняются, – сказал он сам себе.

Кейт трижды стукнула в парадную дверь отца, а затем отперла ее ключом. Коттедж, по ее мнению, был в жалком состоянии. Она никогда не понимала, почему отец не сделал тут ремонт, но он говорил, что тогда дом потеряет свою атмосферность. Стены по большей части покрывали обои с рисунками в стиле Уильяма Морриса, а мебель была украшена цветочными мотивами Лауры Эшли, собственно, как и шторы. Ковер был ручной работы и с таким мягким покрытием, что в нем тонули ноги при ходьбе. Отец арендовал коттедж у Эвелин, унаследовавшей его от тети, но сама Эвелин всю жизнь прожила в большой квартире при магазине и была намерена там и остаться. Ей нравилось быть в центре происходящего в городке.

Кейт скинула ботинки. По коридору плыл запах жареного бекона. У нее заурчало в животе.

– Привет, родная! – крикнул Мак с кухни. – Только что подбросил еще несколько ломтиков, надеюсь, ты голодная!

Они сидели за маленьким столиком у кухонного окна и ели бутерброды с беконом, сжимая кружки с чаем и глядя, как снег покрывает листья рододендрона в саду. Под крышей птичьей кормушки устроилась малиновка.

– Я тут думал о Рождестве, – произнес Мак.

– Так. – Кейт вгрызлась в поджаренную корочку зубами.

– Я подумал, может быть, мы устроим тут рождественский ужин?

Кейт была удивлена его предложением. Они всегда праздновали Рождество у нее.

– Просто я хочу кое-кого пригласить, – пояснил Мак.

– Ты можешь пригласить кое-кого ко мне. Ты же знаешь, что всегда можешь пригласить гостей ко мне. Это был твой дом, а не мой!

– Дело в другом. Я бы хотел, чтобы мой гость обедал не в том доме, где я жил с твоей мамой.

Кейт плеснула чай мимо кружки.

– Папа, ты хочешь сказать, что твой гость – женщина? – удивленно спросила она.

Мак поморщился.

– А как бы ты отнеслась к этому? – спросил он, избегая взгляда Кейт.

– Папа, – Кейт взяла его за руку, – я великолепно к этому отношусь. Даже более чем. Я была бы на седьмом небе от счастья!

– Правда? – Мак заметно расслабился.

– Конечно, правда! Я так рада, что ты встретил кого-то. Кто она? Я ее знаю?

Мак улыбнулся.

– Это Эвелин, – ответил он.

Кейт хлопнула себя по лбу и рассмеялась.

– Эвелин! – воскликнула она. Внезапно ей стал понятен этот обмен овощей на кексы между ними.

– Да, – немного застенчиво подтвердил Мак, – она замечательная женщина.

– Несомненно. Я очень рада за вас обоих.

– Я так счастлив это слышать! Но я не хочу, чтобы ты думала, будто между нами что-то было, пока твоя мама жила тут с нами.

– О, папа. Конечно же я так не думаю.

– Я хотел сказать тебе об этом до того, как ты услышишь от блексфордских языков. Думаю, что у некоторых и так уже есть кое-какие подозрения.

Кейт засмеялась.

– Что ж, они хитрее меня. Как же я не заметила? Ну, тогда решено. Ты, я и Эвелин соберемся на рождественский ужин здесь. – В груди Кейт было сейчас столько любви к отцу, что она даже едва не расплакалась. – Да, а как насчет Мэтта? Он всегда проводит рождество вместе с Эвелин.

Мак положил руку на ее ладонь.

– Не думаю, что Мэтт будет чувствовать себя одиноко, милая.

К двум часам дня Кейт устроилась в одном из отцовских кресел, закинув ноги на мягкий подлокотник, грея ступни в тепле камина и пересматривая по телевизору старый фильм в безвкусно ярких цветах, но с невероятно хорошими актерами.

Мак дремал в кресле напротив. Кейт как раз подумывала над тем, чтобы отменить свидание с Ричардом и остаться здесь сегодня вечером, когда ее телефон разразился сообщением.