Двенадцать шагов. Книга 1

       — А-алекс, — теперь Артаг заговорил мягко, а голос его прозвучал совсем рядом, справа, потом — слева, потом — отовсюду. — Я увидел твой мир в твоем сне. Я знаю этот мир, как многие другие. Как во многие другие, я знаю, как в него попасть. Помоги мне вернуться в мой, и я помогу тебе оказаться в твоём. Здесь ты чужой. Там — забудешь всё, что было, как страшный сон. На твоих руках уже много крови. Немногим больше, немногим меньше — уже неважно. Это — уже сон. Скоро ты будешь дома, Алекс. Дома.

       Запахи снова пришли — на этот раз в настоящем воспоминании. Как глупо было не повернуть обратно. Как глупо было идти вперёд. Целых двенадцать шагов. Ну сделал бы один, ну два...

       Но нет! Он шел. Он постоянно идёт вперед, навешивает очередную глупость на предыдущую.

       А ведь нужно было всего лишь вовремя остановиться…

       Алекс молчал. Долго смотрел перед собой. Потом спросил:

       — Что я должен сделать?

       — Человека, что лежит у входа, должно хватить, чтобы наполнить меня силой, — все так же мягко, будто говорил с ребенком, ответил бог. — Потом нужно будет ещё несколько. На твое усмотрение. Я знаю, ты добр к людям. Отдашь мне тех, кого не будет жалко.

       Будто с ребенком. Но Алекс — давно не ребенок. И да, на его руках уже много крови.

       — И как это сделать? — он снова покрутился вокруг себя, будто это помогло бы ему увидеть бога. — Как наполнить тебя силой?

       — Кинжал на алтаре, — ответил Артаг.

       Алекс вернулся к алтарю. Подхватил кинжал, подбросил, поймал, когда тот провернулся в воздухе. Правда, поймал не за рукоять, за лезвие — и тут же зашипел, выпустив из руки. На ладони остались две кровавые бороздки.

       То ли ему показалось, то ли Артаг тяжело вздохнул.

       "Ты еще не понял, с кем связался", — с мрачной гордостью подумал Алекс.

       Наклонился было за кинжалом, но вновь пошатнулся и схватился за камень, чтоб не упасть. Тот был уже не просто тёплым — горячим.

       Но Алекс держался.

       — Мне тут недавно сказали, — заговорил он, и теперь Артаг уже явно вздохнул — раздраженно.

       "А вот нечего было!" — подумал Алекс и продолжил:

       — Сказали, что когда я найду путь домой, то окажется, что дом изменился. Окажется, что мне туда не надо. Но я думаю, дело будет в другом. В том, что если убью этого человека, изменюсь я. Понял, нет? Это я не буду нужен дому. Видишь, какая дилемма? Если я вернусь так, как ты предлагаешь, возвращаться будет поздно. Хотя…

       Алекс прищурился, наблюдая за тем, как в нескольких шагах перед ним в плотном облаке взметнувшийся пыли вырисовывается фигура.

       Всё просто. Древняя гадость не материальна — её не убить. Чтобы материализовать, нужна жертва. Нужна кровь. Немного крови из порезанной ладони на алтарь — и может получиться. Конечно, крови мало, но какие у него еще были шансы?

       — Хотя, — продолжил Алекс, глядя в пустые глазницы почти соткавшегося из воздуха существа напротив. — Уже. Поздно.

       Упал на колено, схватил кинжал и метнул. Кинжал вошёл в плоть.

       Алекс подхватил меч, поднялся с шагом вперед и коротко ударил.

       Без красивого размаха, зато быстро и четко — прямо в сердце.

***

       Артаг успел только почувствовать боль — острую, резкую, почти невыносимую: за много веков, проведенных без формы, боль стала смутным воспоминанием, а потом и вовсе забылась. Может, потому он почти задохнулся от нее. И мир, только что ощутимый, твердый, настоящий — поплыл, растворяясь, словно он сам проваливался в одно из собственных сновидений.

       Он попытался удержаться за что-то, но держаться было не за что. Только безумно горящие зеленые глаза человека, стоящего напротив. Настолько чуждые, холодные и неотвратимые, что тоже, наверное, были уже частью сна. Это ему снился кто-то из давно забытых братьев, других древних богов — у человека не может быть таких глаз.

       Даже у такого, как этот.

       Так смотрит смерть.

***

       Ветер, ударивший порывом в лицо, взметнувший пыль, утих так же резко, как поднялся. Пыль осела.

       И пропал пряный аромат.

       Тело медленно завалилось к ногам Алекса и рассыпалось в прах, ударившись о каменные плиты. Он пнул ногой звякнувший рядом кинжал, побрёл, пошатываясь, к начавшему проявлять признаки жизни Рамору. Решительно подхватил того под локоть, резко вздёрнул на ноги, пробормотал:

       — Страж, подъём, — и потащил его, едва стоящего на ногах, к Року. Легонько пнул самого Рока.

       — Конь, подъём. Давайте, шевелитесь! На улицу, на свежий воздух.

       Вывалился в дверной проём вместе с Рамором, только здесь наконец отпустил его и медленно осел на крылечко — отдышаться.

       Рок, пошатываясь, прошел мимо, побрёл прочь, в кусты. Есть захотел, наверное. От пережитого стресса.

       Рамор удержался на ногах, оперся о ствол ближайшего дерева. С трудом ворочая языком, спросил:

       — Что… там… было?

       — Нет-нет-нет, — помотал головой Алекс, глубоко вдохнул, поднял на него недобрый взгляд. — Спрашивать буду я. Какого лешего ты здесь делал?

       — Чего какого? — растерялся Рамор.

       — Что ты забыл в храме? — продолжил напирать Алекс.

       — Да я... — Рамор наконец выдохнул, пришел в себя и искренне возмутился. — Я спас тебя!