Двенадцать шагов. Книга 1

       — "Я даже не прошу совета..." Ага, значит, совета мы не просим до сих пор… "Я знаю, что в моей ситуации советовать нечего. Манёвры бесполезны. Можно выиграть немного времени. Можно менять позицию. Но я проиграю в любом случае. Я очень хочу ошибаться. Хоть раз ошибиться, чтобы порадоваться своей ошибке. Я хочу верить, что выход есть. Быть может, мне сейчас просто не хватает веры. Помоги мне вернуть ее.

       Верни птицу.

       Сакар".

       — Заладил, — вздохнул Алекс. — "Верни птицу, верни птицу…" Веры ему не хватает. Конечно, не хватает! Оно ж там все храмы сожгло!... Опять?! Опять ты на меня так смотришь?! Ну ладно, ну да, это я сказал сжечь храмы. Но я ж не знал, что у лорда кризис веры грядет. Что там у него происходит? С Императором поцапались? Горные обижают? Но меня нет, Рок! Ты же помнишь? Меня больше нет! И какое отношение я имею к Императору или Горным? Я спасал людей от монстров. Император, конечно, сволочь знатная, но монстром его не назовёшь. Хотя многие тут поспорили бы... А даже если и Горные — они же, вроде как, тоже люди. Или нет?

       Алекс вопросительно уставился на Рока и вдруг понял, что на самом деле ждёт от него ответа. Тот мотнул головой. Ну да. Откуда ему знать? Он вообще конь.

       Алекс хмыкнул и бросил пергамент в кучу дров, которая вскоре станет костром. Что он знал о Горных? Как всегда — только слухи. Что законы у них нечеловеческие. Что жестокость считается добродетелью, что магия — чёрная, замешанная на костях и крови, что договориться с ними невозможно, потому что даже если они разберут человеческий язык, понятийный аппарат, система ценностей — совсем иная. Своя.

       Горные — это отдельная цивилизация. Класс разумных существ, живущих по своим законам и вере. Приносят богам кровавые жертвы, едят врагов, а может, и друзей, убивают друг друга ради забавы. Но они здесь есть. Они живут. И если им суждено напасть, на Сакара ли, на всю ли Империю, то кто Алекс такой, чтобы им помешать?

       Да и — Сакар прав — если захотят, им не помешаешь. Тем более — Алекс.

       Тем более, что Алекса уже нет. И не будет. Потому что Алекс не в состоянии отличить добро и зло, монстров от людей, а всё туда же — решать судьбы мира. Мира который даже не принадлежит ему. И которому не принадлежит он.

       "Оставь этих людей в покое, Алекс, — строго сказал он себе. — Оставь их в покое наедине с их монстрами. До тебя их тут как-то побеждали. Победят и после тебя. За тобой и так всё горит. Хватит с них и пожаров, которые устроят Горные".

       — А сойку? Сойку я могу отправить обратно? — спросил он у Рока. Рок не ответил. Ну да, он же конь. — Сойка ведь ничего не изменит? А пацану жить легче станет. Ненадолго — он долго не протянет — но легче. Я могу отправить сойку, Рок?

       Рок помотал головой. Это не было четким: "Нет". Скорее, "отстань от меня, человек, я всё ещё конь!"

       — Взмах крыла сойки, — пробормотал Алекс. Отвязал ленту от лапки. Потом передумал и примотал обратно. Просто ленту — без письма.

       Проверил узел. Хотел было отправить прочь, но замер, удерживая сойку в ладонях, переваривая новую мысль, пришедшую в голову. Обернулся к коню и озвучил её:

       — Знаешь, Рок, это ведь первое письмо от фаната. Первое посмертное, попрошу заметить, письмо от фаната! Честное слово, не ожидал, что оно будет от Сакара…

***

       Иногда Нивену казалось, что Мёртвые боги, живущие в нём, умерли насовсем. А иногда — что окрепли и набрались сил, и вот-вот разорвут его на части изнутри, выберутся в мир и тогда уже никто, никто не сможет их остановить. Тогда он снова злился на Йена. Немного и как будто очень издалека: потому что Йен бы смог.

       Иногда они говорили с Нивеном.

       Нивен не отвечал.

       Иногда он позволял им вырываться наружу. Громами, молниями, ветром над камнями, темнотой и ослепительным светом. Ему казалось, так будет легче. Тем более, нашел прекрасное место для того, чтобы не переживать за безопасность окружающих: здесь никаких окружающих и быть не могло.

       Когда пришёл странный человек со странной просьбой, Нивен знал: нельзя их выпускать — уже может не сдержать. Но человек разозлил его, и Нивен в очередной раз со странным облегчением впустил в себя злость, а всех этих, древних и безумных, без устали бормочущих что-то в голове — выпустил.

       Да, дышать стало легче.

       Но Лаэф потянулся к человеку, Заррэт чуть не швырнул в того молнией, а Сорэн собралась испепелить взглядом. Нивен не был уверен, что она так умеет, но кто её знает, ненормальную. Может, и научилась уже.

       Они быстро учатся — это он уже понял. Он учится жить с ними, они — становиться сильнее.

       Нивен знал: скоро он не справится.

       Да он с трудом справился и в этот раз. Ещё один такой визит, плевать, кого именно, и он сорвётся. Точнее, сорвутся они. А он — не удержит.

       Тэхэ нашёптывала, что это не так уж и плохо. Что уж они-то о нём позаботятся, о своей драгоценной маленькой зверюшке. Нивену всё казалось, что каждый раз, стоит ей заговорить об этом, где-то вдали, очень-очень тихо скептически хмыкает Лаэф. А был бы среди них Ух'эр — тот вообще расхохотался бы.