Двенадцать стульев

Тогда Остап извлек из тайников своего походного пиджака колоду карт и, засев у дороги при выезде из города, затеял игру в три карты. Рядом с ним стоял проинструктированный Ипполит Матвеевич, который должен был играть роль восторженного зрителя, удивленного легкостью выигрыша. Позади друзей в облаках рисовались горные кряжи и снежные пики.

– Красненькая выиграет, черненькая проиграет! – кричал Остап.

Перед собравшейся толпой соплеменных гор, ингушей и осетинов в войлочных шляпах Остап бросал рубашками вверх три карты, из которых одна была красной масти и две – черной. Любому гражданину предлагалось поставить на красненькую карту любую ставку. Угадавшему Остап брался уплатить на месте.

– Красненькая выиграет, черненькая проиграет! Заметил – ставь! Угадал – деньги забирай!

Горцев тешила простота игры и легкость выигрыша. Красная карта на глазах у всех ложилась направо или налево и не было никакого труда угадать, куда она легла.

Зрители постепенно стали втягиваться в игру, и Остап для блезира уже проиграл копеек сорок. К толпе присоединился всадник в коричневой черкеске, в рыжей барашковой шапочке и с обычным кинжалом на впалом животе.

– Красненькая выиграет, черненькая проиграет! – запел Остап, подозревая наживу. – Заметил – ставь! Угадал – деньги забирай!

Остап сделал несколько пассов и метнул карты.

– Вот она! – крикнул всадник, соскакивая с лошади. – Вон красненькая! Я хорошо заметил!

– Ставь деньги, кацо, если заметил, – сказал Остап.

– Проиграешь! – сказал горец.

– Ничего. Проиграю – деньги заплачу, – ответил Остап.

– Десять рублей ставлю.

– Поставь деньги.

Горец распахнул полы черкески и вынул порыжелый кошель.

– Вот красненькая! Я хорошо видел.

Игрок приподнял карту. Карта была черная.

– Еще карточку? – спросил Остап, пряча выигрыш.

– Бросай.

Остап метнул.

Горец проиграл еще двадцать рублей. Потом еще тридцать. Горец во что бы то ни стало решил отыграться. Всадник пошел на весь проигрыш. Остап, давно не тренировавшийся в три карточки и утративший былую квалификацию, передернул на этот раз весьма неудачно.

– Отдай деньги! – крикнул горец.

– Что?! – закричал Остап. – Люди видели! Никакого мошенства!

– Люди видели, не видели – их дело. Я видел, ты карту менял, вместо красненькой черненькую клал! Давай деньги назад!

С этими словами горец подступил к Остапу. Великий комбинатор стойко перенес первый удар по голове и дал ошеломляющую сдачу. Тогда на Остапа набросилась вся толпа. Ипполит Матвеевич убежал в город. Вспыльчивые ингуши били Остапа недолго. Они остыли так же быстро, как остывает ночью горный воздух. Через десять минут горец с отвоеванными общественными деньгами возвращался в свой аул, толпа возвратилась к будничным своим делам, а Остап, элегантно и далеко сплевывая кровь, сочившуюся из разбитой десны, поковылял на соединение с Ипполитом Матвеевичем.