Двенадцать врат Просветленной повседневности

· Любой ваш труд - платят за него или нет - есть форма служения. Каким служением вы занялись бы вероятней всего? И какие конкретные действия были предприняты вами в этом направлении?

Рычаг перемен

Общественные активисты утверждают: прежде всего нужно направлять свои усилия на помощь другим, политические акции и борьбу за мир во всём мире. Мистики же говорят: бесполезно печься о мире во всём мире, пока не обретёшь его в собственной душе.

Много лет назад один случай прояснил мне сей кажущийся конфликт между общественной активностью и работой над собой. То был период интенсивного духовного роста: медитации, молитвы, размышления, визуализации, физические упражнения и самоанализ сменяли друг друга непрерывной чередой. И вот как-то днём, когда я прогуливался со своим учителем по имени Сократ, мы увидали на стене здания три огромных плаката. На одном - измученные лица голодных детей, рядом - призыв о помощи угнетённым всего мира, третий же требовал остановить истребление вымирающих видов животных.

- Знаешь, Сократ, - признался я, указав на плакаты, - я чувствую себя таким эгоистом, занимаясь исключительно собственным развитием, когда на Земле так много обездоленных…

Сократ резко остановился, повернулся ко мне и сказал:

- Ну-ка, двинь меня по лицу.

Я опешил:

- Что значит - «двинь»?

- Ну, давай, давай, - стал провоцировать он меня, подпрыгивая по-боксёрски, - дам тебе пять баксов, если удастся меня зацепить.

Я понял наконец, что это очередной тест, размахнулся и… очутился на земле, с запястьем, пойманным в болезненный захват. Сократ пояснил:

- Видишь, сколь эффективным может оказаться правильный рычаг?

- Да уж, - проворчал я, поднявшись на ноги и потирая запястье, - вижу.

- Прежде чем помочь другим, нужно их понять. А это совершенно невозможно, если себя самого с трудом понимаешь. И кто тогда подскажет, как правильно применить рычаг в нужном месте и в нужное время? Чем больше ясности в твоих действиях - тем больший от них прок.

«Бог помогает тем, кто себе помогает», - сказал как-то Бенджамин Франклин. В этом смысле данная книга - лучшее руководство по самопомощи. По мере одоления собственных заблуждений забота о других будет естественно проявляться в вас. И когда свет изнутри озарит вашу душу - миру станет светлей.

Если сам о себе не позабочусь,то кто тогда?

Но если я забочусь только о себе,то что я тогда за человек?

- рабби Гиллель

Если помогать лишь себе - утратишь связь с семьёй человечества, разорвёшь цельную ткань, в которой ты - одна из нитей, прервёшь цепь, где ты - незаменимое звено. А если служить только другим, оставаясь себе чужаком, - то будет лишь акт одиночества, гнетущая обязанность, лишённая целительной силы.

Это хорошо

Вот какое письмо получил я недавно от некоего Джеймса из славного штата Техас. [52]

Четыре года назад, там, где бескрайние долины Восточной Африки встречаются с лесистыми холмами Кении, мой мотоцикл окончательно сломался. Доставка его в гараж обошлась мне в последний шиллинг. Я остался без гроша, за полсотни миль от цели, в совершенно незнакомом мне селении. Стучаться по домам в поисках ночлега я не решился и потому постарался насколько возможно уютнее устроиться на ступеньках деревенской церквушки.

Промаялся так, надо сказать, я недолго, ибо вскоре ко мне подошёл пожилой человек из местного племени. Представившись пастором этого прихода, он любезно пригласил меня к себе переночевать. Нджороге (так его звали) с женой жил на полуразвалившейся, заброшенной ферме. Открытый очаг располагался прямо за крыльцом, и женщина, распалив огонь, приготовила на нём невероятно большое количество картошки, смешанной с кукурузой и бобами. Чая, правда, не было, в связи с чем супруги долго, несмотря на все мои отговоры, извинялись (я вообще не заметил у них что-либо похожее на посуду для кипячения воды).

Несмотря на мой ограниченный суахили, мы допоздна проговорили о религии, белых поселенцах, свободе и трагедии местных племён. Затем эти славные люди настояли, чтобы я занял их постель (так они назвали лежанку с ветхим одеялом, устланную газетами и картоном), а сами улеглись у одной из стен. На следующее утро у изголовья я обнаружил чашку чая, за которым пастор специально сходил в придорожную таверну в доброй полумиле от дома. Позавтракав, я горячо поблагодарил этих людей за их доброту и отправился автостопом в ближайший город за денежным переводом. И по дороге, любопытства ради, прикинул размер своего имущества, оставшегося в Штатах. Оказалось, я и близко ни с кем не делился им в такой мере, в которой поделились со мной своим имуществом совсем не знавшие меня люди.