Двенадцать зрителей

– Ничего не надо! – поспешно ответила я. – Ворованное не ем.

– Так мы заплатим, – спокойно ответил блондин, отложив яблоко и доставая купюру.

– Все равно не надо… – вздохнула я. – С удовольствием бы поела, но я в корсете.

– Глотать не можешь? – сочувственно спросил блондин. – Понимаю. У меня в прошлом году была травма спины, тоже в корсете ходил чуть ли не месяц. Питался детскими пюрешками – гадость ужасная! И фруктовым смузи – вкусно, но надоедает.

– Чем? – удивленно переспросила я.

– Смузи – это вроде коктейля из перетертых фруктов. Ни разу не пробовала?

Я покачала головой.

– В кафе через дорогу от школы подают смузи. Если хочешь, можем быстренько сбегать, я угощаю, – неожиданно предложил блондин.

– Пойдем! – решительно заявила я.

Смузи из дыни, абрикосов и сливок не обманул ожиданий.

– Отпивай понемножку, – советовал блондин. – И сразу не глотай, а то стошнит.

Себе он взял оранжевый смузи из хурмы и апельсинов.

– Зачем ты носишь корсет?

– А сам-то ты как думаешь?

– Проблемы с позвоночником?

– Нет, что ты! Я его вообще не ношу и не надела бы, если б не кастинг.

– Так ты – тоже на кастинг? Ничего себе! Будешь танцевать прямо в корсете? – допытывался блондин.

– Мне он не помешает: я буду танцевать рил, – серьезно сообщила я.

– Ирландский танец? Вроде чечетки, да?

Я важно кивнула.

– А ты сама, случайно, не ирландка? – усмехнулся блондин и внимательно посмотрел мне в глаза. – Я, как только тебя увидел, сразу подумал, что ты похожа на ирландскую фею. Сколько тебе лет?

– Четырнадцать, – пискнула я, чувствуя, как сильно загорелись мои щеки.

А блондин все продолжал глядеть на меня в упор, и я прямо кожей ощутила, как мое лицо и даже шею заливает краска.

– А я думал, ты старше, – наконец ответил мой собеседник. – Тогда зря ты пришла на кастинг: там набирают с пятнадцати.

– А вот и не зря, – прошептала я, не глядя на него. – Может быть, они увидят, как хорошо я танцую, и передумают.

– Не передумают, – возразил блондин. – В коллективе уже есть два участника по семнадцать лет, нужно, чтобы остальные были примерно такого же возраста.

– Ты говоришь про Даню и Ника? – тут же уцепилась я. – То есть коллектив будет состоять из них и тех, кого они же сами и выберут?

Блондин взглянул на меня сверху вниз, как-то странно улыбнулся и кивнул.

И тут я решила блеснуть своими закулисными познаниями.

– Говорят, эта Даня – ревнивая стерва, и кого она выберет, того и возьмут. А Ник, судя по всему, тот еще подкаблучник и вообще ничего не решает.

– Вот как? – удивился блондин. – А кто это говорит?

– Да так… – смущенно промямлила я. – Слухи ходят.

– Нам пора, – внезапно ответил он, мельком взглянув на настенные часы. Посмотрев на мой недопитый стакан со смузи, он добавил: – Лучше не допивай, тебе же скоро выступать! А после кастинга придем сюда еще раз и перепробуем все виды смузи, которые у них тут есть! Только ты заранее сними свой дурацкий корсет.

– Хорошо, – пробормотала я, и сердце у меня бешено заколотилось от радости.

Никогда еще старшеклассники не обращали на меня внимания, не приглашали в кафе и не называли «ирландской феей», и вдруг на меня как с неба свалился этот блондин и за полчаса сделал меня самой счастливой девочкой на всем белом свете! И вовсе он не невзрачный, как мне сперва показалось, просто я никогда не видела таких светловолосых и бледных людей. Даже глаза у него какие-то прозрачные, будто вода…

– Где ты была? – закричал Шурик, едва меня увидев. – У нас уже очередь подходит! – А потом повернулся к моему спутнику и немного робко сказал: – Привет, Ник! А ты разве не в зале?

– Как видишь, нет, – насмешливо ответил блондин. – Вышел перекусить и столкнулся с твоей знакомой.

– Это моя сестра, – пояснил Шурик.

Но блондин его уже не слушал: он бежал вверх по лестнице, со всех сторон теснимый орущей толпой.

Претенденты на место в танцевальной команде хватали его за руки и засыпа́ли вопросами, а он молча растолкал их всех и скрылся за дверью актового зала.

– Шурик, – потянула я брата за рукав, – кто этот парень?

– Не видишь, что ли? Это же Ник! – хором воскликнули Шурик, Настя и Тим.

– Который танцует с Даниэлой? – деревянным голосом уточнила я.

– Да! Да!

«Все пропало! – подумала я, холодея изнутри. – Боже мой, все пропало! Зачем наплела ему эту ерунду про корсет? Зачем передала эти школьные сплетни? Интересно, что он обо мне теперь думает? Наверняка на пробах завалит. Ну надо же, как все по-дурацки получилось!»

И вдруг меня будто бы жаром обожгло от невероятной мысли, что я могла ему действительно понравиться.

«Не может быть! – зажмурившись, мысленно прошептала я. – Этого не может быть!»

Когда подошла наша очередь, ребята хотели впихнуть меня в зал самой первой, но я чуть ли не в истерике забилась, и им пришлось уступить.

Первым зашел Тим. Мы ждали его мучительные десять минут и, когда он наконец-то появился на пороге, бросились к нему с такой стремительностью, будто не виделись лет сто.

– Нормально, – улыбаясь, ответил он. – Сказали, результат объявят сегодня вечером.