Двенадцатая реинкарнация

Новые группы принесли новые сюрпризы. Пятёрка лохматых юнцов, из которых трое ещё учатся в школе, приволокла два варианта игровых приставок. Одна портативная, на жидкокристаллическом дисплее, а другую надо было подключать к телевизору. Про портативную — это ближе к шутке. Потому что в том виде, в котором ребята её показали, в ней слишком много посторонних изделий: кассетный магнитофон, который использовали вместо картриджа с записью игры, нечто вроде большого калькулятора, от которого им потребовался дисплей, ещё пара пластиковых коробок, обмотанных изолентой, подобие игрового пульта, четыре блока питания, разного калибра, и клубок проводов, которыми всё это соединялось. Тем не менее, игра работала. Видели бы вы, как загорелись у парней глаза, когда я выложил на стол американский процессор и плоский аккумулятор нашего производства. Заодно пришлось отдать им свой экземпляр американского каталога с перечнем сопутствующих микросхем. На пальцах объяснил, какого размера, в моём представлении, должно быть портативное игровое устройство.

Другая приставка, которая вместо экрана использовала телевизор, была посерьёзнее. Возможности у неё покруче. Её уже вполне можно использовать для игровых автоматов. Например, для Морского боя, где будет имитироваться торпедная атака на вереницу разных кораблей. С автоматов и посоветовал начать, мотивируя тем, что когда от первого проекта появятся деньги, то второй, с компактным устройством, вытянуть будет легче. Вроде и невелика коробочка, а денег на её разработку уйдёт намного больше, чем на громоздкий игровой автомат.

В моей старой квартире, которую мы раньше снимали, теперь живёт Спартак Микоян, сын Ашота Георгиевича, из Еревана. Парень закончил институт по специальности Автоматизация производственных процессов. То, что он гений, мне наши сотрудники уже не раз сказали. Спартак сейчас занимается станками инструментальной поддержки. Когда появятся наши первые процессоры, то потребуется много дорогостоящего инструмента. Те же прецизионные пилы, которыми будут резать подложку на много мелких частей, мы не собираемся где-то закупать, как и шлифовальные диски. На их изготовление пойдут отбракованные импактиты и то, что остаётся от обработки их нормальных кристаллов. Первые образцы пил и шлифпорошков вызвали бурю восторга у зеленоградцев. Чистота обработки и производительность режущего оборудования выросли вдвое. Теперь ждём, когда же пилы выработают ресурс. По нормативам на обычный алмазный инструмент, их уже дважды должны были поменять, а они всё пилят и пилят. Да, зерно кое-где высыпалось, а вот округления режущих кристаллов пока не отмечено. Импактиты в полтора-два раза твёрже обычных алмазов.

Зеленоградские снабженцы пообещали нам привезти любые микросхемы, которые в Зеленограде производят, в обмен на инструмент с импактитовой режущей кромкой. Не отстаёт от них и их технолог — маньяк резки кремниевой подложки проволокой. Вторую неделю у нас работает за лаборанта. Казалось бы, что такое одна десятая миллиметра, на которую проволока снижает толщину реза, по сравнению с пилой, а вот на общий выход продукции эти микроразмеры очень даже влияют. От слова — существенно.

Сначала у Спартака дела не заладились. Я постоянно видел его хмурым, а на все мои расспросы он не отвечал, и только ещё больше уходил в себя. Причина выяснилась неожиданно.

Однажды я сильно спешил, и в коридоре столкнулся с миниатюрной девушкой, которую пришлось даже придержать за плечи, чтобы она не упала. Она откинула непослушную рыжую чёлку, падающую ей на глаза и передёрнула плечами, освобождаясь от моего захвата. Я не успел даже извиниться, как она сделала шаг назад и перешла в нападение.

— Почему вы позволяете своим сотрудникам издеваться над Спартаком Ашотовичем? — звонким голосом спросила рыжая пигалица, ткнув мне в грудь пальцем.

— Я, э-э, не понял. Вы о чём, девушка? — несколько растерялся я от несправедливого наезда и совсем уж странного вопроса. Смешная она. Нахохлилась вся, а грудь, с приколотым комсомольским значком вперёд выпятила. Хотя, какая там у неё грудь, так…

— Мужики в конструкторском даже поспорили, кто и за сколько предложений сможет его быстрее из их комнаты выгнать. Они все в возрасте, а он со старшими спорить не умеет, — уже тише высказалась она.

— А ты умеешь? — с любопытством поинтересовался я у защитницы Спартака.

— Кто я им, обычная чертёжница, и подай-принеси, — пригорюнилась девчуля, огорчённо сморщив конопатый носик — кнопку, и уставилась в пол.

— Пошли, — ухватил я её за руку, и потащил в конструкторское бюро. Пару раз она пыталась выдернуть руку, но я её держал крепко, — Ты не против стать нашим комсоргом? — спросил я у рыжухи, остановившись перед дверями.

— Я… Каким… Так собрание же надо.

— Считай, что оно собрались. У нас в штате организации всего три комсомольца — ты, я и Спартак. Остальные все либо внештатные, либо совместители. В общем ты не против, я тоже ЗА. Поздравляю, ты выбрана. А теперь — вперёд, наш грозный комсорг.