Дверь с той стороны (сборник)

– И еще, – сказал Еремеев нерешительно, он всегда стеснялся говорить публично. – Мы ведь можем не только разговаривать, но и играть. Хотя бы раз или два в неделю. У нас тут прекрасный зал, можно организовать соревнования – пусть и не на уровне мастеров, но ведь, как говорится, главное – не побеждать, а участвовать!

– Браво! – сказал Нарев. Мила повернулась и поцеловала мужа в щеку.

– Ну, – сказал Истомину совсем успокоившийся капитан, – пожалуй, ваш взгляд в будущее был все же чересчур мрачен, а? И потом, не обижайтесь, пожалуйста, но такого рычага на корабле нет. Не знаю, где вы его видели.

– Не помню, – пробормотал Истомин: он терялся, столкнувшись с критикой, исходившей от читателей. – Мне просто так подумалось… – Он смущенно улыбнулся. – Писатели вообще не пророки. Скорее интерпретаторы.

Капитан кивнул. Ему становилось все радостнее: опасения канули, растворились в оптимизме, который, как вода перед плотиной, все прибывал, все поднимался…

– А администратор! – сказал Петров. – Сколько он сможет рассказать, какие идеи придут ему в голову – дайте только встать на ноги!

– Доктор, – спросил Нарев в наступившей тишине. – Он поправляется?

– Да.

Врачи обычно говорят «да». До поры до времени.

Снова наступила тишина, наверное, пора было расходиться и заниматься своими делами. Но никто не двинулся – и тогда Нарев спросил своим резким, неприятным голосом, на этот раз не приглушая его, как он делал обычно:

– Капитан, у нас что же – нет никакой, совершенно никакой надежды вернуться? Даже одного шанса – из ста, из тысячи, пусть из миллиона?

– Тут нужен специалист по теории вероятности, – ответил Устюг, подумав. – Но полагаю, что вероятность окончательно исчезнет лишь вместе с жизнью.

Вот и все. И понимай, как хочешь…

– Нет, молодцы, молодцы, – повторил инженер Рудик, выгружая из выходной камеры синтезатора несколько металлических деталей, заказанных физиком.

Вместо ответа капитан сказал:

– Но никто из них так и не заикнулся о Земле, о том, что на ней осталось. Словно бы ее и не существовало.

– По-твоему, это плохо?

– Не знаю. Нет Земли – значит нет прошлого. Они согласны думать о ней лишь в будущем времени. Как бы лишились памяти. Но если человек помнит и не хочет говорить – значит он с прошлым не справляется. Не он командует минувшим, а наоборот. Значит, прошлое сидит в нем, как заноза. И будет нарывать. Мне было бы куда спокойнее, если бы они говорили о Земле. С грустью, конечно, но спокойно. Вот как мы с тобой.

– А мы разве говорим?

Капитан невольно улыбнулся.

– Ну, нам не до того. Ты осмотрел батареи как следует?

– Еще нет, Нарев – стоящий мужик, правда?

– Наверное. Хотя… жаль, что администратор лежит.

– Ничего. Встанет.

– Надо надеяться, – сказал капитан. – Хотя – все может быть. Он не согнется, но может сломаться.

– Регенерация идет медленно. Все-таки помешали эти переходы: такие ужасные вибрации. Усилим стимуляцию, тогда пойдет быстрее. И будем дежурить. Вам не надоело?

– Что вы, доктор, мне это очень нужно. Иначе я все время чего-то боюсь… А вы?

Зоя кивнула.

– Мне страшно. Как и всем. Сейчас нельзя оставаться в одиночестве. Надо что-то делать, о ком-то заботиться. Мы всегда должны о ком-то заботиться…

Вера на миг прижалась щекой к ее ладони. Зоя погладила девушку по плечу.

– Ну, до завтра.

– До свидания, доктор.

Вера осталась одна. Кажется, она вздремнула. Разбудил ее голос.

– Сестра… – тихо звал администратор. – Сестра…

Вера вздрогнула, стряхивая дремоту.

– Что со мной? Я болен?

Голос доносился из-под прозрачного купола, был слаб и дрожал – или переговорное устройство так искажало его?

– Лежите спокойно.

– Где я?

– Это госпиталь.

– Значит, на Земле?

Вера не ответила.

– Сестра, вы меня слышите?

– Вам нельзя так много говорить.

– Мы на Земле?

– Выпейте, пожалуйста.

– Сначала ответьте. И что у меня с рукой? И с ногой? Я их не вижу. Щекотно…

– Ничего не скажу, пока не примете лекарство.

– Значит, не на Земле… – пробормотал администратор. – Мне показалось, что это луна. А это свет блестит.

– Вам мешает?

– Пусть горит… Я давно не видел луны, сестра. Мечтал, как в свободные минуты буду гулять в лунном свете… Фу, какая горечь.

– Ничего. Это полезно.

– Я вспомнил: вы не сестра. Вы Вера.

– Да.

– Мне еще долго лежать?

– Если будете спокойны, то встанете быстрее.

– А может быть… не на что будет встать?

– Встанете. А сейчас спите.

– Вера… Дайте руку.

– Зачем?

– Я так скорее усну. Мне почему-то страшно.

– Значит, идет на лад. Когда человеку плохо, ему не страшно. – Вера, поколебавшись, нажала кнопку – купол поднялся, теплый, насыщенный кислородом воздух заполнил каюту. Она положила горячую ладошку на его запястье, ей пришлось перегнуться – ближняя к ней рука была еще слишком хрупка. – Вот. Спите.

– Не отнимайте руки. Так лучше.

– Спите, администратор.

– Да… – пробормотал он. – Я администратор… Совсем забыл.