Дверь скрипит, если…

— Я хотела извиниться, — признался ты. — Знаешь, я веду себя как дура. Была так озабочена всякой ерундой, что даже подарка тебе не купила, и подумала, что должна отдать это. — Ты протянул коробку.

Снейп нахмурился.

— Бигуди? Саша, ну за что ты меня так ненавидишь?

— Что? — Ты рассмеялся почти до слез. — Это только упаковка. Открой.

Северус взял ее с таким лицом, будто ожидал чего-то ужасного. Щипцы для завивки, что ли? Впрочем, твой подарок его если и удивил, то раздражения не вызвал.

— Ножницы?

— Угу. Это важная вещь, они когда-то сделали мою жизнь немножечко светлее. Наверное, после оказанной ими услуги резать таким сокровищем что попало было бы глупо… В общем, пусть они будут у тебя. Мои всесильные важные ножницы. Что-то типа зарока, что я больше не стану делать глупости. С наступающим Рождеством!

Он повертел их в руках.

— Спасибо.

И все? Впрочем, ты же обещал не вести себя по-идиотски.

— Ну ладно, я пойду к себе.

— Посиди со мной, — вдруг попросил Снейп и похлопал себя по коленям. — Просто побудь рядом. Молча. Ничего не делай, и после полуночи я отдам тебе свой подарок.

Наверное, было что-то логически неверное в том, что Гарри Поттер с энтузиазмом воспринял идею поиграть в ласковую женушку, но приглашение порадовало. Одной рукой он продолжал держать книгу, другой обнимал тебя. Хорошо… Ты согрелся и под мерное потрескивание дров в камине даже заснул, впервые за несколько дней не терзаемый никакими тревогами.

Разбудил тебя бой старинных часов, доставшихся вам вместе с домом. Открыв глаза, ты понял, что Северус наблюдает за тобой. Возможно, он делал это довольно долгое время.

— Что? — Ты принялся нервно тереть кончик носа, словно на нем была грязь.

Он перехватил твою руку.

— Все нормально. Мой подарок. Поднимешься?

Ты встал. Он с трудом выпрямился. Все же твоя отнюдь не легкая тушка порядком отсидела ему ноги. Размявшись, Северус вышел из комнаты, а вернулся с небольшим пакетом. Прежде чем отдать его тебе, он сказал:

— Саша, ты должна понять: я вижу, как ты ради меня стараешься. Это приятно, хотя чаще забавно. Но в попытки угодить мне ты вкладываешь слишком много ненужных стараний и так расстраиваешься в случае неудачи, что лучше бы совсем ничего не делала, но продолжала весело улыбаться. В общем, пойми, пожалуйста — мне нравится то, что у нас сейчас есть. Тебе не надо ничего выдумывать, чтобы я зависел от наших отношений еще больше, потому что я… — Он нахмурился. Твое сердце забилось чаще. Не оттого, что ты особенно надеялся на признание, просто хорошо было, что он прекрасно понимает истинный смысл твоих поступков.

Пауза затянулась, но тебе не было из-за этого неловко.

— Не говори, если не хочешь.

Снейп вздохнул.

— Если кто и заслуживает в моей жизни такие слова, так это ты. Просто их не так просто выговорить по одной-единственной причине. Тот, кто их говорит, и тот, кто слушает, иногда вкладывают в происходящее разный смысл. Мы с тобой не слишком похожи в своих взглядах. Для тебя все проще…

Если бы он знал, насколько ошибается.

— Не проще. Иначе. — Неожиданно ты понял, что не хочешь слышать сейчас: «Я люблю тебя». Не Саше Джонс должны были принадлежать эти слова. Ты очень хотел, чтобы, произнося их, он думал о Гарри, в каком бы теле тот в этот момент ни находился. — Северус, пожалуйста, просто скажи: «С Рождеством тебя».

Снейп кивнул с некоторым облегчением.

— С Рождеством.

Он протянул пакет. В нем были справочник по фармацевтике и книга простейших рецептов испанской кухни.

— А что, Камасутры для беременных не было?

— Прости?

— Книги про секс.

Снейп фальшиво озадачился.

— Я в этом вопросе предпочитаю практику. Но если тебе нужна такая книга…

Ты поспешно покачал головой.

— Нет. Практика — это прекрасно.

Это было лучшее Рождество в твоей жизни. Потому что Северус может тебя любить, теперь ты начинал в это верить. Может, ты и вправду оптимист, как уверял Рон. Ну и бог с ним. Отчаяться легко, а вот поймать за хвост надежду — сложнее.

29 — 32 недели. Дверь скрипит, если с нею воюют сквозняки