Дверь скрипит, если…

— «Неважно. Я это заслужил». — Малфой нахмурился. — Признаться, самобичевание — занятие, к которому я испытываю очень мало интереса. Подробностей его двойной работы я тогда не знал, а степень зацикленности на бывшей подруге несколько недооценивал. Если вы хорошо изучили Северуса, то должны понять — больше всего на свете он ненавидит испытывать страх перед чем-либо. Не знаю, каким было его детство, но все, что вызывает в нем хоть намек на панику, ваш супруг спешит преодолеть. В школе он, например, панически боялся высоты, но проводил на метле больше времени, чем игроки в квиддич. Каждый вечер после уроков Снейп заставлял себя летать. Вы бы это видели, Поттер… Дрожащие руки, лоб в испарине, обмороки и постоянные падения из-за них. Над ним все издевались, но он упрямо продолжал и однажды добился успеха. Никто не верил, но уже в тринадцать он отлично летал.

— К чему вы это говорите?

— После того случая Снейп совершенно ничего не предпринял. Я ждал, что он заведет себе нового любовника, с которым станет обращаться еще хуже, чем с предыдущим, но ничего подобного не произошло. Он действительно хотел, чтобы его убили, и когда Дуарт не сделал этого, то пришел к выводу, что мужчины ненадежны. Думаю, узнав о вашем секрете, он в этом лишний раз убедится.

Ты поискал взглядом, что бы разбить о белобрысую голову Малфоя. Но ничего не попадалось на глаза, кроме сковородки. Ты нервно взвесил ее в руке. Разве не должен был этот разговор обнадежить? Вселить в тебя уверенность, а не растоптать ее окончательно? Тебе вдруг ужасно захотелось убить Малфоя и закопать под одной из яблонь, но тот посоветовал:

— Уймитесь, Поттер. Мальсибер для Снейпа ничего не значил. Будучи изначально обманутым, Северус не испытывал стыда, сам эксплуатируя влечение этого человека. Вы — совершенно особый случай. Тут ему не удалось избежать привязанности.

Наверное, этими словами Малфой спас свою шкуру, но ничего не прояснил в твоей голове.

— Мир сложно устроен, Поттер. Вы тогда много наговорили прессе, и я окончательно понял мотивы Северуса. Однажды я спросил его, правильны ли мои предположения. Он промолчал, но возненавидел меня за то, что я раскрыл один из его секретов. Поэтому просто радуйтесь, что он пока не говорит с вами о вещах, воспоминания о которых его бесят. Самоубийство, даже чужими руками, для него — трусость, и то, что он допустил мысль о нем, а кто-то узнал об этом, не придавало нашим отношениям легкости. Мы с ним не разговаривали почти год после того дурацкого вопроса. Его тошнило от самого моего присутствия, и это тоже был страх, а с ними…

— Снейп борется.

— Точно. Он признал, что я был прав в своих рассуждениях, лишь перед тем, как уйти из мира магов. Наверное, потому что понимал: тем, как цепляется за жизнь сейчас, искоренил любую былую слабость. Повторюсь, на вашем месте я бы радовался. По крайней мере, секс с мужчинами для Снейпа в принципе возможен, а что до любви… Он, похоже, из тех, для кого кратчайший путь к ней — через преодоление. А с вами ему уже пришлось переступить через многие свои привычки. Часть пути, так или иначе, пройдена, и забыть об этом Северус не сможет. Просто старайтесь пореже будить в нем неприятные воспоминания и подставлять человека, который знает его маленькие секреты. Одна мысль о том, что я мог рассказать его хорошенькой женушке что-то способное повлиять на ее чувства к нему, привела Северуса в бешенство. Ну так радуйтесь, черт возьми.

Закрыв лицо руками, ты отчего-то не мог быть счастлив из-за того, что Северусу Снейпу нравилась его жена. В ней было очень много от тебя, но в то же время совершенно недостаточно.

***

— Здравствуй. Ты…

Снейп отшатнулся от тебя. Вот так прямо отступил обратно в сад и попросил:

— Саша, я умоляю — довольно. Если ты сейчас, как верная собака, принесешь мне домашние туфли, я просто уйду из дома, пока твое временное помешательство не закончится.

После того, что рассказал Малфой, ты чувствовал необходимость стать самой значимой фигурой в жизни Северуса, вот только как тебе было этого добиться? Ребенок, конечно, весомый аргумент в пользу того, чтобы он к тебе привязался, но его было явно недостаточно. Ты просто не мог довольствоваться частью. Тебе нужен был весь его долбаный сахар. Тот, что был, и тот, что будет, потому что без него твой чай ужасно горчил. Только как кого-то завоевать? Своей уступчивостью Джинни не приучила тебя вести военные действия на любовных фронтах. По ее представлению, путь к сердцу мужчины лежал через флирт. Ты прочитал кучу сайтов на тему секса при беременности, скрепя сердце купил себе духи, какую-то полупрозрачную фигню и, вырядившись в нее, решил попробовать.

— Дорогой! — Снейп оторвал взгляд от газеты и удивленно посмотрел, как ты пытаешься сексуально дефилировать от двери к его креслу, переваливаясь, словно перекормленная утка, и совершенно неприлично виляя попой. — Что если нам сегодня подняться в спальню пораньше? — Точно, утка. От глупости происходящего ты так на себя злился, что вместо запланированного эротичного шепота вышло какое-то раздраженное кряканье.