Дверь в стене

(Рэдфорд лукавил, спекулируя на непонимании гражданскими конгрессменами что такое "перехват", а между тем ещё до слушаний ВВС провели симуляцию перехвата В-36 уже имевшимися в 1949 году на вооружении реактивными истребителями F-80, F-84 и F-86 во время которой бомбардировщик был обнаружен радаром за 30 минут до пролёта над целью, после чего в воздух были подняты истребители, которым понадобилось 26 минут на взлёт и на то, чтобы набрать высоту в 12 000 метров и 2 минуты, чтобы "найти" бомбер и "выйти" на него. Для человека гражданского это выглядело как "перехват", однако проблема была в том, что даже "выйдя" на бомбардировщик, реактивные истребители первого поколения не могли маневрировать в разреженном воздухе и В-36, совершая достаточно простые манёвры, легко от них уходил. В этом месте нам не обойтись от очередного шага в сторону - в отличие от первых американских и советских реактивных истребителей, при создании которых ставка делалась на скорость, английские истребители изначально конструировались так, что скорость приносилась в жертву потолку и способности к манёвру, а это означает, что англичанам был нужен не истребитель для завоевания господства в воздухе, а узкоспециализированный самолёт, "заточенный" именно для перехвата тяжёлых бомбардировщиков. Поскольку в рассматриваемый нами временной период у СССР не было флота бомбардировочной авиации и таковый даже не просматривался в обозримой перспективе, то возникает закономерный вопрос - это чьи же бомбардировщики собирались перехватывать англичане в конце 1940-х?).

Рэдфорда за столиком сменил адмирал Офсти, заявивший, что В-36 не может ответить ни на один из стоящих перед национальной безопасностью вызовов, в числе которых им были перечислены оборона Западной Европы, господство в мировом океане, защита "вынесенных" баз и подрыв военной мощи "вероятного противника".

К адмиралам, лоббируя интересы флота, присоединился конгрессмен-республиканец Ван Зандт, отслуживший во флоте и имевший звание капитана. Ван Зандт, обрушившийся с нападками вроде бы на всё министерство обороны, главной мишенью избрал почему-то ВВС вообще и Стюарта Саймингтона в частности. Но не помог и союзник-конгрессмен с незаржавевшей первой любовью. Десятидневный парад адмиралов в Конгрессе не привёл ни к чему.

Всё оказалось втуне. Флот не смог остановить приливную волну и потерял позиции фаворита государства. Приоритет остался за ВВС, на первый план вышли они. Несколько человек из флотской верхушки (вроде адмирала Денфелда) были смещены со своих постов, несколько человек, не желая мириться с новой реальностью, сами ушли в отставку. Флот проиграл.

Следует понимать вот что - почти всё время слушаний в Конгрессе политический истэблишмент позволял разгуляться страстям оттого, что "цирк" отвечал его интересам. Вчерашние герои сами дискредитировали себя в глазах общества, к чьей поддержке они аппелировали. Взаимными нападками военные разрушали созданный пропагандой за годы войны "образ", не говоря уж о том, что дело доходило до абсурда, когда флотские объявляли возможное применение ВВС атомной бомбы "аморальным", но при этом требовали, чтобы ядерное оружие было размещено на авианосцах. И именно потому, что разговор зашёл о Бомбе, государство и свернуло поспешно слушания, посчитав, что оно уже достигло поставленной цели и дальнейшие "разоблачения" нанесут вред не так дискредитируемым военным, как национальным интересам.

Переломной точкой в слушаниях стало следующее сделанное в словесной перепалке заявление одного из адмиралов: "Если вас поставить в начале взлётной полосы Вашингтонского Национального Аэропорта, а потом в противоположном конце полосы взорвать атомную бомбу, и из защитных средств на вас будет только ваш костюм, то с вами ровным счётом ничего не случится." Заявление было публичным, адресовалось оно конгрессменам и слышать его мог кто угодно. А между тем на дворе был 1949 год, атомная бомба была провозглашена средством сдерживания и именно ядерная дубинка и была главным доводом в пользу урезания расходов на оборону и снижения роли флота.

Сегодня понятно, что послевоенная политика ядерного сдерживания была в значительной мере блефом. Искусной политической игрой. Причём игрой, направленной не только на противника, но и "вовнутрь". В реальности в конце 1946 года ядерный арсенал США состоял из 7 бомб. К июню 1947 года количество бомб выросло до 13. К концу 1948 года США имели около 50 бомб, и это количество планировщиками рассматривалось лишь как незначительный фрагмент того, что необходимо для выигрыша ядерной войны, буде таковая начнётся. И дело было не только в количестве. И не только в учёте фактора сплочения населения СССР в случае применения ядерного оружия, на что указывал один из творцов политики Холодной Войны Джордж Кеннан, сказавший, что "атомной бомбой вы сами усилите воздействие советской пропаганды на население СССР". Дело было ещё и в чисто "техническом" применении атомной бомбы.