Дверь в Зазеркалье. Книга 1

Вечером секция впервые собралась в спортзале без тренера. Настроение у большинства было подавленное, все уже знали о произошедшем. Лёха начал разговор в раздевалке.

– Пацаны, есть вопрос: как думаете, нужно наказать тех козлов, которые избили Дёру?

По бурной реакции можно было понять, что козлы должны быть наказаны.

– Тогда слушайте внимательно. Тренировка проходит как обычно, за главного останется Кузьма. Мы кое-куда сходим и вернёмся через час-другой. Никого в спортзал в наше отсутствие не пускать, дверь не открывать, это, мол, приказ тренера. Мы возвращаемся и вместе выходим. Никто никуда не уходил. Тренировка окончена. Кузьма, вопросы есть?

Кузьма, высокий, гибкий как пантера и такой же безжалостный в бою, поднялся с места:

– Вопросов нет, Лёха. А нам нельзя с вами?

– А вот это уже вопрос. Пока нельзя, но ваше время тоже придёт.

Какое-то время спустя одетые во всё тёмное фигуры бесшумно выскользнули из задней двери спортзала и растворились во влажной весенней темноте.

Минут через двадцать Сергей и Лёха, пройдя по балке километра полтора, вышли к переулку, по которому, как утверждал Орлов, можно было пройти прямо к дому Манаха. Вскоре они услышали негромкие голоса, доносящиеся с примыкающей улицы. Сергей осторожно выглянул. На скамейке, на противоположной стороне сидели трое и вели неспешный разговор. Слов было не разобрать, и лишь огоньки сигарет время от времени выхватывали из темноты слабые очертания лиц. Сергей прошептал на ухо замершему в ожидании Лёхе:

– Как думаешь, среди них Манах есть?

– Уверен, это он сидит посередине.

– Тогда на счёт три рывком через улицу, мочим крайних, я – левого и Манаха. Ты берёшь его на плечи и бегом назад в балку. Ни о чём не думай.

– Хорошо.

Они опустили чулки на лица. Видно было, как ни странно, достаточно хорошо.

– Раз, два, три…

Две чёрные фигуры бесшумно выскользнули из переулка и скользнули к опешившим пацанам. Бесшумно взвились в воздух нунчаки и с глухим стуком опустились на головы крайних, те без звука завалились на землю. Сергей, продолжая движение нунчаки, нанёс хлёсткий удар сидящему в ступоре Манаху. Тот безвольно откинулся на скамейку. Лёха наклонился и рывком забросил тело на плечи. Они бросились назад в балку, и уже минут через пять были в одном из глухих её тупичков.

Лёха привалил Манаха к глиняному откосу и сильно несколько раз ударил по щекам. Тот застонал и открыл глаза. Увидев склонившиеся над ним две черные фигуры без лиц, он судорожно вздохнул и попытался встать. Сергей опустил ему руку на плечо и посадил на место.

– Кто вы? Чё вам нужно, мужики?

– Молчи, сука, и отвечай на вопрос, – перебил его Сергей, изменив голос, – кто вместе с тобой бил Дёру?

– Да, вы чё, это не я, мужики!

Сергей нанёс резкий без замаха удар в лицо. Манах дёрнулся и поднял правую руку, защищая голову. Сергей нанёс удар по руке нунчакой без оттяжки, вложив в него всю силу. Слышно было, как хрустнула кость запястья. Манах тонко вскрикнул, с ужасом глядя на свою изуродованную руку.

– Ещё раз спрашиваю: кто был с тобой, сучара? Отвечай, не доводи до греха.

– Я скажу, скажу, только не бейте.

Он торопливо назвал несколько кличек. Сергей запомнил.

– Молодец, хороший мальчик. А теперь получи остальное, мразь.

Били без жалости, били ногами и нунчаками, пока Сергей не остановил разошедшегося Лёху:

– Хватит, так и убить можно. Бери его, и понесли обратно, здесь хрен кто его найдёт, сдохнет ещё, тварь.

Вдвоём они отнесли Манаха наверх и положили на скамейку. Улица была пустынной, куда-то исчезли и пришедшие в себя друзья страдальца.

Уже в спортзале Сергей прикинул, что на всё ушло чуть больше часа. Минут через сорок появилась группа Володи. Возбуждённые, они быстро переоделись в спортивную форму и присоединились ко всем. Первая акция была завершена.

По дороге домой Володя рассказал, что им под руку попали три разрознённые группы человек по пять-семь. Практически все остались лежать на всё ещё прохладной земле. Немногим удалось убежать.

– Ребята, – предостерёг их ещё раз на прощанье Сергей, – запомните хорошо: никому ни слова, ни малейшего намёка. Наш успех в неожиданности, таинственности и жестокости. Чем дольше о нас не будут знать, тем быстрее мы их раздавим. Формально мы к происходящему не имеем никакого отношения. Да, и вот ещё что, на базу теперь ходим окольными путями и с оглядкой. Кроме меня, конечно: это же мой дом.