Дверь в Зазеркалье. Книга 1

Сергей поднялся со стула и подошёл к окну. За стеклом подходил к концу май. Ярко светило в чистом небе утреннее солнце, буйствовала зелень, суетились воробьи на садовой дорожке. Жизнь, везде была жизнь, и только Кузьма и Пудик, холодные и неподвижные, лежали в морге под простынями с номерками, прикрепленными к большим пальцам ног. Он повернулся к сидящим парням:

– Значит так, бойцы, думайте, как установить истину, а я поговорю с Философом. На сегодня всё, разбежались, по одному стараемся не ходить, вечером встретимся на тренировке, может к тому времени что-то прояснится.

– Иншалла, – не к месту брякнул Дэн. Все, погружённые в свои мысли, недоумённо покосились на него и разошлись.

Человеком с необычной фамилией Философ был старший следователь городского угро, с которым Сергея месяца два назад свела случайность. Как-то он пришёл на тренировку раньше обычного. У Ирочки неожиданно разболелась голова, и мама уложила её в постель, на улице с утра моросил дождь, а спортзал был тем единственным местом, где от него можно было укрыться. Сергей переоделся, размялся в одиночестве и, войдя в транс, стал выполнять упражнения из книги, подготавливающие Воина к бою. Со стороны это походило на странный, исполненный изящества танец, в котором необычные движения перетекали из одного в другое иногда плавно, а иногда так стремительно, что, казалось, в этот момент вокруг фигуры струился воздух.

В какой-то момент он почувствовал на себе чей-то взгляд и резко повернулся. У входа, скрестив на широкой груди мощные руки, стоял высокий плотного сложения молодой человек лет тридцати с чисто славянской внешностью: круглое лицо, нос картошкой, короткая русая чёлка над веселыми светло-голубыми глазами.

– Привет, – сказал он, широко улыбаясь, словно старому знакомому.

– Привет, – ответил Сергей, – вы, простите, кто? Здесь сейчас тренировка будет, и тренер велел, чтобы без зрителей, так что, извините.

– Да, ладно, – ответил тот добродушно, – мне можно. Философ, – добавил он, протягивая ему руку.

Сергей автоматически пожал её:

– Сергей, хорошая у вас специальность, а зовут как?

– Владимир, а Философ это моя такая вот редкая фамилия. Если быть точным, капитан Философ, старший следователь уголовного розыска.

– Извините, – осторожно произнёс Сергей, – не знал…

– Да, пустяки, – перебил тот его, – не принимай близко к сердцу. Я здесь не по делу, просто от дождя забежал сюда, а здесь ты танцуешь. Интересно, что это за разминка? Никогда о такой не слышал.

– Да, – замешкался Сергей, – это я сам придумал…

– Ну-ну, – засмеялся тот, – хорошо, не говори, если не хочешь. Просто я в спецназе служил, кое-чему и нас там учили. Да, ты не бойся меня, я в городе сравнительно недавно, знакомых пока не густо, и, сказать честно, от скуки помереть можно. Ничего, если я на ваши тренировки похожу, разомнусь немного? У меня, между прочим, мастерский разряд по боксу в тяжёлом весе. У вас в секции, кстати, тяжи есть?

– Да, есть пару ребят постарше, – произнёс Сергей, понимая, что отказать капитану нет никакой возможности, – дело в том, что я здесь сейчас как бы за старшего и на этом основании, конечно же, разрешу вам ходить на тренировки. Думаю, что с такой квалификацией вы даже поможете нам готовиться к соревнованиям, это будет очень в тему.

– А что с тренером? Кстати, давай по имени и на ты, не возражаешь?

Сергей, подумав, рассказал ему историю, произошедшую с Дёрой, а заодно и изложил весь расклад на местном политическом Олимпе. Философ уже без улыбки потёр ладонью коротко стриженую голову:

– Слышал я об этой истории, и, как мне кажется, даже знаю её продолжение. Что-то тихо стало в городе последнее время, не без вашего ли, ребятки, участия?

Сергей, твёрдо глядя ему в глаза, ответил:

– Нет, без нашего.

Философ как-то хищно улыбнулся:

– Да ты не бери в голову, Сергей, поверь, я нормальный человек. Ну, ладно, не будем пока говорить за жизнь. Так я побежал за формой или как?

– Давай, – расслабился Сергей, – через полчаса тренировка.

Философ как-то незаметно влился в коллектив и, по сути, заменил им отсутствующего тренера. Дёра, которого Ройзман к этому времени перевёл на дневной стационар, иногда заходил в спортзал. Он познакомился с Философом, понаблюдал за ходом тренировки и остался доволен процессом.

– Спасибо за моих пацанов, – сказал он капитану, пожимая ему руку, – спасибо, но за ними глаз да глаз нужен, особенно за этими двумя.

Сергей и Орлов молча уставились в землю.

– Хорошо, присмотрю, – ответил тот, улыбнувшись, – кстати, ты не будешь возражать, если я с ними позанимаюсь отдельно от всех по своей программе? Им можно доверять, как взрослым людям?

Дёра помолчал, а потом нехотя дал согласие:

– Можно, – и добавил, – жаль, сам не смогу.

У Философа был свой стиль ведения боя, совершенно отличный от того, каким владел Дёра. Он не рассказывал, где ему пришлось служить, но только все приёмы, которые он им показывал в самых мягких вариантах, были направлены исключительно на ликвидацию противника.