Двери

И повторилось. В новенькую, отделанную с иголочки, спальню открылась дверь, и вошёл тот самый молодой человек, ведя за руку смущённую девушку в подвенечном платье. И всё повторилось. Люди взрослели, любили друг друга, рожали детей, ссорились, мирились, старели, нянчили внуков. Всё повторилось, и Анджелика уже подумывала о том, что станет свидетелем ещё одной трагической развязки и заранее переживала, прислушиваясь к жалобам хозяев на здоровье, но вот однажды…

Перед комодом, задрав кверху смешную мордашку, стояла светловолосая девочка лет трёх и таращила серые с зеленью глазёнки. Всё её внимание было поглощено красивой фарфоровой статуэткой, которая если бы смогла, то вся дрожала бы от страха, увидев самое опасное для себя существо так близко.

— Бабуска, мозно я поиглаю с этой куколкой? — Зазвенел чуть хрипловатый детский голосок, и девочка обернулась к кому-то, кого Анджелика не видела.

— Анджелика, детка, подожди не трогай, я сейчас подойду, и тогда мы поиграем вместе! — Раздался в ответ голос хозяйки спальни.

Но какие тут могут быть ожидания! К комоду был придвинут небольшой пуфик, и он компенсировал недостаток роста юной похитительницы. Маленькие розовые пальчики сомкнулись поперёк туловища статуэтки, фарфоровое сердце которой упало и спряталось в пятках. Девочка спрыгнула с пуфика и, воровато оглядываясь, побежала к двери. Именно то, что она бежала в одну сторону, а глядела в другую, погубило всё дело. Зацепившись посередине комнаты за коврик, малышка споткнулась, взмахнула руками, выпуская из пальцев своё сокровище, и растянулась во весь рост! Анджелика, как пущенный из пращи снаряд вылетела в открытую дверь, сделала один переворот, другой и с размаху приземлилась на ковёр, проехавшись по нему носом!

Охнув, девушка села и потёрла ушибленный нос. Шубка окончательно сползла у неё с плеча, и она подхватила её другой рукой.

(Что это? Я двигаюсь?)

Она резко обернулась и увидела медленно закрывающуюся дверь, за которой виднелось удивленное и перепуганное личико девчушки, поднимающейся с пола. А ещё она видела за дверью такую знакомую спальню бабушки. Своей бабушки. Теперь она по-настоящему узнала это место, ведь смотрела она не с комода!

Анджелика интуитивно рванулась к двери в тот момент, когда та с металлическим щелчком захлопнулась, но тут же остановилась, как вкопанная. Перед ней горела холодным огнём надпись: «СТОЛЕТИЕ».

(Неужели я пробыла за этой дверью сто лет? И это мне не приснилось?) Что-то ей подсказывало, что всё это не сон. Она действительно стала свидетелем истории своей семьи за последнее столетие.

Правда, оценивать всё приходилось с точки зрения фарфоровой статуэтки.

(А что же случилось тогда? Разбила я статуэтку?)

Этого она не помнила, как не помнила и то, была ли тогда наказана за непослушание. Детская память вещь ненадёжная.

Анджелика отдёрнула протянутую к дверной ручке руку и тут же спохватилась — ведь она стоит посреди коридора нагишом! И, хотя здесь по-прежнему никого не было, девушка поспешно натянула на себя своё полотенце и шубку.

Она медленно шагала дальше по коридору, мрачно поглядывая, на двери справа и слева. Желание заходить в другие покои почему-то пропало. Да, дверь с надписью «СТОЛЕТИЕ» оказалась похлеще той, где её лапала ласковая статуя. Теперь она вспомнила, где видела тех, первых хозяев уютной, красивой спальни. Конечно же, в фотоальбоме, который ей показывала бабушка. В старом громадном, тяжёлом фотоальбоме, с полинявшими, пожелтевшими фотографиями, на которые было совсем не интересно смотреть. А вот у бабушки иногда при рассматривании этого альбома стояли в глазах слёзы. Теперь слёзы навернулись на глаза самой Анджелики — она вспомнила тех, с кем провела в спальне долгие и так быстро пролетевшие годы. Предки! Торжественное гремящее слово. Раньше оно так мало говорило девушке, все мысли которой были устремлены в будущее, а теперь вдруг обрело смысл и очертания конкретных людей. Пра-пра-бабушка и пра-пра-дедушка со стороны её родного деда по отцовской линии. А со стороны бабушки? А по материнской линии?

(Надо всё как следует расспросить, когда я вернусь. Если вернусь.)

Хотя ведь есть и другой способ… Анджелика чуть было не вернулась к двери с надписью «СТОЛЕТИЕ», но вовремя удержала себя.

(На сегодня хватит! В крайнем случае, попробую это после. Да и неизвестно куда меня занесёт на сей раз, вдруг туда же и придётся опять стоять столетие на комоде, или вообще куда попало, а это ещё хуже.)

Глава 4 Оранжерея