Двери открываются

Иногда, в особенно загруженные – или, наоборот, особенно спокойные – дни Уля и сама отчетливо представляла, как тяжело вздыхает, выключает компьютер, поднимается с места и подходит к шкафу. Собирает сумку, накидывает куртку, пальто или шубу (в зависимости от сезона) и под удивленными взглядами коллег выходит из офиса. Спускается на лифте – нет, пешком – на первый этаж, выбегает, свободная и радостная, из здания, несется на вокзал – автодорожный, а не тот, другой, – покупает билет на ближайший рейс и исчезает в неизвестности. Оставляет после себя это заманчивое ощущение побега. Может, коллеги обсуждают ее, намекая, что и сами не прочь провернуть подобное… а потом осторожно шепчут, что слышали, мол, Улю нашли без денег в ночлежке на другом конце страны. Или не нашли вовсе, хотя писали заявления.

Уля помотала головой. Свет не включился. Она попробовала еще раз, хотя уже знала: бесполезно. Тут, как и со стуком по телевизору, сложно избавиться от привычки.

Рабочие места были идеально чистыми – все, которые Уля смогла разглядеть. Никаких фотографий, постеров, фигурок, телефонов. Ни рассыпанных по столу цветных скрепок, ни оригами, которыми промышляла ушедшая Света. Она и выглядела как человек, который смог бы зарабатывать, скорее складывая фигурки из бумаги, чем трясясь в загородном автобусе в надежде отыскать потомка местных дворян. Для статьи о затерявшемся на одном из сельских холмов поместье, из которого сделали больницу. В результате туда ездила Уля. И ей даже удалось оценить вид, открывавшийся с балкона того поместья, – совершенно захватывающий. На реку, далекий лес и железную д…

Уля раздвинула пальцами жалюзи и выглянула в окно. Стройка, серая городская дымка и белесое больное небо. Никаких поездов. И дым – лишь заводской.

Назад она не пошла. В офисе напротив могли сидеть еще знакомые, но Уле не хотелось проходить мимо зияющей пасти лифта, да и мимо окон тоже. Стоило осмотреть кабинеты дальше по коридору, и комнату отдыха, и… Уля задержала взгляд на кружке. Она надеялась, что в комнате отдыха завалялся пакетик хотя бы растворимого кофе. Это было бы очень неплохо. Очень по-человечески. Может, кофе пробудит ее от странного сна. Почти как в сказках. Ее истинная любовь.

Уля схватила кружку и пошла вперед, осторожно лавируя между крутящимися креслами и острыми краями столов. Сколько раз она задевала их, задумавшись? Не счесть. В тишине звук ее собственных шагов казался зловещим. Чем дальше Уля отходила от окна, тем сложнее было понять, куда ей надо ступать. Вроде она уже должна была дойти до противоположной стены? Офис у них был не особо большим, пусть и довольно обособленным. В остальных крыльях редакции такие офисы делили стеклянными стенами, но тут все текло так неспешно, что про них, наверное, просто забывали. Улю это вполне устраивало. Прозрачные стены нервировали ее. Иллюзия уединенности в принципе не могла радовать того, кто предпочитал проводить вечера дома, свернувшись клубком в старом ужасно-оранжевом кресле, или на самой безлюдной аллее парка.

Офис все не желал заканчиваться. Уля пару раз наткнулась на кресла – одно закружилось и с оглушительным грохотом упало. Уля извинилась. Кто знает, перед кем. Просто по инерции.

Она обеими руками прижала кружку к груди, чтобы ненароком не выронить, и пошла дальше осторожными, шаркающими шажками.

Шаг. Ша-а-аг. Еще один. И еще. И…

Если бы Уля не замедлилась, она бы полетела носом вперед. Теперь же она просто пощупала носком препятствие, нахмурилась и опустила взгляд. Глаза почти привыкли к полутьме, и потому она разглядела траву, местами примятую, местами тянущуюся вверх. И грязь. И…

Сделав еще шаг, Уля почувствовала, как в лодочку заливается вода. Отпрянула. Отошла. Стукнула подошвой по плиточному полу. Эхо удара отскочило от стен и исчезло… в болоте. Где-то там, впереди, была стена – Уля знала это. Но перед ней простирались болотные кочки и лужицы грязной воды.

Уля оглянулась. Полоски света рядом с закрытыми жалюзи были едва различимы.

Что ж. Мы точно не в Канзасе.

К чести Ули, она не побежала. Она уже успела столкнуться с вечно спускающимся лифтом, который не давал ей пораниться, и с поездом, прошедшим не по расписанию за окнами тринадцатого этажа. Болото в офисе было почти логичным третьим шагом. Ладно, может, не совсем логичным. Но и не слишком удивительным.

– Ага. – Уля вздохнула и тут же поморщилась: в воздухе пахло тухлой водой. – Хорошо.

Она развернулась и пошла по кромке болота, там, где в него перетекал современный офис. Так и ноги не промочишь, и наверняка наткнешься на стену. Уля не особо в это верила, но вскоре и правда ее нащупала. Стена возникла перед ней так резко, что Уля чуть не врезалась головой прямо в висящие в рамочках дипломы. Где-то среди них был и ее диплом. Об окончании каких-то очень важных курсов.

Стена не заканчивалась вместе с болотом – упрямо продолжала выситься среди кочек и воды, словно ее ничто не смущало. А значит, и дверь в ней тоже была?

Что ж. Мы точно не в Канзасе, но все еще на тринадцатом этаже.