Двигаясь к горизонту (СИ)

Она не понимала, за что с ней так обращались. Единственная мысль, которую она никуда не отпускала — это мысль о желании поскорее избавиться от этих кандалов, от клейма, которое ей поставили, которое навязали, не спросив её мнения. С которым ей предстоит жить всю её оставшуюся жизнь… Поэтому, каким бы сейчас не было безумство в отношении побега, она хочет попробовать всё, главное, держать себя в руках.

— Для начала докажи мне свои слова, Ятаро, — хозяин едва не взрывается от смеха, выплёвывая слова в кулак.

Ятаро жмёт плечами, в очередной раз берёт Киру за руку и с лёгкостью, как пушинку притягивает её к себе, заглядывая в её карие глаза.

— Ну же, не бойся, — шепчет он ей, убеждая, что ничего ужасного с ней не произойдёт. — Подыграй мне.

Растерянная Кира оказывается в плену его объятий, но ей почему-то не хочется сопротивляться сейчас. А вдруг это и правда её единственный шанс сбежать? Ятаро обводит нежным взглядом её лицо, останавливая его на её маленьком аккуратном носу, и осторожно касается своими губами её пересохших и искусанных на нервной почве губ, пробуя их на вкус. По телу Киры разливается какое-то странное, приятное тепло, а лёгкие разряды с самой макушки её головы пробегают до пят и возвращаются обратно, с ещё большей силой пронизывая каждую клеточку её тела насквозь.

Невидимая для глаз Руи улыбка скользнула на губах Киры, и девушка обвила шею Ятаро руками, притягивая его ближе к себе. Он поймал этот знак, это послание и углубил поцелуй, распыляя себя ещё больше. Руи потёр пальцами виски и отвернулся к окну, не изъявляя желания наблюдать за зрелищем, оставляющим в его душе тёмное пятно.

— Забирай, к чёрту, Ятаро, забирай! — Всплеснул рукой Руи, хмурясь. — И проваливайте. Но если я увижу её вне твоей компании, ей не поздоровится.

Ятаро с трудом оторвался от девушки, взял её за руку и увёл обратно в свою комнату. Хозяин же так и остался обескураженным.

— Ты вообще в своём уме? Ты… Ты безумец! Я, между прочим, не давала согласия на поцелуи! Да ты вообще! Я… — захлёбывалась словами Кира, не желая признавать его план и действия разумными, кроме этого она безостановочно тыкала в его грудь пальцем.

— А что оставалось? Таков устав: ты теперь моя, — меланхолично очерчивал её вспыльчивый образ глазами и аккуратно взял её за руку.

— Размечтался! Ты что думал, я кукла? — она пожирала его разъярённым взглядом, не давая шанса на чёткие и грамотные объяснения. Он терялся, тонул в её карих бездонных глазах, что умело и тщательно скрывал. Ей нравились его прикосновения, они не были навязчивыми или грубыми, поэтому Кира не спешила вырывать свою ладонь из его тёплой руки.

— В противном случае ты бы сегодняшнюю ночь провела у него. Ты этого хочешь?

— Нет, конечно нет! Но и с тобой быть тут переспективка как-то не очень, знаешь ли. Что теперь прикажешь? Будешь за мной ходить хвостиком изо дня в день, а ночью? Я должна буду…

— Нет. Я тебя и пальцем не трону. Будешь спать на моей кровати одна, — он отошёл к окну, погрузившись с головой в ситуацию. Часть миссии выполнена, что дальше?

— Добродетель нашёлся тут.

— Какой есть, — вполголоса прокомментировал Ятаро.

— Красиво сыграл, молодец, — продолжала разжигать огонь Кира, забираясь на кровать. Взбив подушку рукой, она легла и прижалась к стене.

— Тебе понравилось? — Ятаро любовался птицами за окном, избегая встречи взглядов с девушкой. — Хочешь, повторим?

— Иди к чёрту, понял! Не смей так делать отныне и навсегда! — продолжала сокрушаться Кира, поджав колени, и закрыла глаза. — Пока я ещё что-нибудь в тебя не запустила.

Ятаро тихонько улыбнулся: он прочитал её по одному лишь взгляду ещё тогда, после их первого поцелуя, и остался удовлетворён результатом.

Ведь не зря считается, что глаза — это зеркало души человека.

***

— Что?! Продал как бесхозную вещь на рынке! Словно она какой-то товар!

Мико вспылила не на шутку. Она бы убила этого бесстыжего мерзавца прямо здесь и сейчас, её останавливало лишь то, что она не выяснила подробности всей этой истории из его уст. Хотя продолжение её так устрашало, что по телу рассыпались леденящие мурашки. Весьма двоякое чувство: и хочешь знать — любопытство губит, и очень боишься остаться неудовлетворённым услышанным.

— Где она и кому ты её продал? — сохраняя хладнокровие, спрашивал Токуми, искоса наблюдая за реакцией подруги. Остальные члены команды молча и очень внимательно слушали. Сакура прижала руки к груди, питая надежду на лучшее — авось пронесло и с девочкой ничего не случилось.

— Отпустишь? Расскажу.

— Закопаю живьём, если не расскажешь! — сорвалась на крик Мико.

Прошло всего полминуты, по ощущениям же — целая вечность. Он собрался духом, зная, что ответ ей не понравится, но делать нечего.