Двигаться дальше (СИ)

— Это… очень сложная концепция, если честно, она замешана на квантовой физике, которую я до сих пор не понимаю… и эта теория не подтверждена фактами, с нынешним уровнем технологий её вообще невозможно подтвердить, как и пройти в другой параллельный мир… извините… — думала рассказать убедительно, а получилось как всегда. До чего же стыдно.

— Меня другое интересует. — вновь выступила Рё-тян. — Ладно масштабно, там, динозавры ещё живы или монголы доплыть сумели. А незаметно — это как?

— Это когда мир отличается от нашего какой-то мелочью. Например…

Например, мама и папа решили провести день рождения со мной и никуда не полетели. Или Томоя-кун остался со мной, не уходил, и мы росли вместе. Или он так никогда и не зашёл в библиотеку, не обнаружил меня и не привлёк моё внимание.

— Например, если Томоя встречается не с Кё, а с… кем-то из нас. — сказала за меня Рё-тян, и лицо Кё-тян как-то неприятно застыло. — Существуют миры, где такое происходит?

— Да. — сказала я, и тут же пожалела об этом. Лица изменились уже у всех: Нагиса-тян уставилась в стол и что-то тихо пробормотала, Томоё-тян выпрямилась и задумалась, Фуко-тян насупилась, Рё-тян кривовато улыбнулась, а Кё-тян так и продолжала молчать, не двигая ни одним мускулом. Одна только Юкинэ-тян сохранила безмятежное выражение, да Сунохара-сан почесал в затылке и выдал:

— Что, есть такой, где и со мной тоже?

Шум хохота едва не оглушил меня. Смеялись все, в том числе сам Сунохара-сан. Мигом расслабившаяся Кё-тян аж рухнула на стол и захрюкала так, что её кабанчик, некоторое время назад зашедший в комнату, опасливо зацокал подальше от двинувшейся хозяйки.

— Боже! — простонала Рё-тян. — Гей Томоя… я ведь теперь не засну…

После этой реплики стол ещё больше развеселился, да и я заулыбалась и попробовала хихикнуть, в итоге за шумом мы не сразу услышали звонок.

— Ох… это либо Томоя, либо пицца… сиди, Котоми, я сейчас… — Кё-тян, едва не икая, поползла к двери. Остальные уже более-менее успокоились, и Юкинэ-тян ушла с Фуко-тян в ванную — последняя в припадке смеха стукнулась лбом об свою звёздочку и теперь смотрела на неё как на предателя, из рук, впрочем, так и не выпуская.

В итоге оказалось и то и то — Томоя-кун зашёл в гостиную вместе с Кё-тян и большими белыми фирменными коробками, уже посмеиваясь — видимо, она успела ему рассказать.

— Весело тут у вас. Налетайте. — они поставили коробки на стол, и Томоя-кун занял стул слева от меня и напротив Кё-тян. Только сейчас поняла, как же по нему соскучилась.

— Котоми. — он взял небольшую коричневую коробку, которую я не сразу заметила, и протянул её мне. — Это праздничные колпаки и заодно мой подарок, ибо больше ничего не успел подготовить.

— И так хорошо, Томоя-кун. — то, что он в мой условный день рождения сидит рядом, уже огромный подарок, о котором я только и могла что мечтать. Он сразу же и открыл коробку, а затем нацепил на меня красно-зелёный бумажный колпак. Я покраснела и от его прикосновений, и от мысли о том, как выгляжу в нём — но все остальные тоже начали нацеплять колпаки и надевать их, весело посмеиваясь.

— Ну что, ребят, официально начинаем веселье! — крикнула Кё-тян; Юкинэ-тян и Фуко-тян с нанесённой на лоб мазью успели вернуться на свои места. — Наполняем бокалы газировкой и за именинницу!

— За именинницу! — наперебой сказали голоса, и я уставилась на свои колени, сгорая от смущения.

— Сейчас можно поесть и попить, кто ещё не. — продолжила Кё-тян. — Скоро мы устроим игру в Короля, затем будем торт и вручение оставшихся подарков, а там, может, ещё что-нибудь придумаю! Ёхей, где магнитофон? Тащи сюда, посмотрим, какая из кассет лучше подойдёт.

Пока они ставили магнитофон на котацу и перебирали кассеты, я положила Томое-куну на тарелку побольше салата, и он с благодарностью начал есть, а я наблюдать, благо скоро зазвучал Майлз Дэвис.

— Котоми, тебе как? — оглянулась на меня Кё-тян.

— Оставь, пожалуйста. — попросила я. Никто за столом против трубы вроде как не возражал, а мне казалось уместным под её звуки любоваться Томоей-куном. Кё-тян и Сунохара-сан сели обратно и тоже приступили к еде. Я поглядывала было, не скучают ли гости, но те охотно ели и общались.

— Сакагами-сан, можно спросить, а почему у вас волосы такого красивого цвета? — поинтересовалась Нагиса-тян.

— Я их покрасила после того, как брат в больницу попал, потому что в этом была и моя вина, так что дала себе наказ не перекрашиваться, пока он не вылечится. — Томоё-тян нахмурилась. — Фурукава-сан, и не спрашивайте, какой логикой руководствовалась, у меня тогда был пересмотр всей жизни и подавленный настрой.

— Понимаю. — грустно кивнула Нагиса-тян. — Желаю вашему брату выздоровления. Но можете оставить их такими и после того, как он выпишется? Мне кажется, вам очень идёт.

— Да, мне говорили, так что и не знаю. — Томоё-тян взяла прядь волос в руки и задумчиво её рассмотрела. — Всё время чувствовала себя белой вороной… простите за каламбур.

— Зато выиграла выборы. — вступила в разговор Кё-тян, попутно отрезав сестре кусок пиццы. — И здесь волосы скорее помогли.