Движение Rapid Eye

«Я просто думаю, что такие традиционалистские группы, как ОТО, не очень заинтересованы в том, чтобы вызвать перемены в обществе. Я думаю, что если тебе есть до этого дело, тебе придется быть частью общества, и его выражения, и популярной культуры. Тебе придется стать образцом и козлом отпущения. Если ты не объясняешь людям, что делаешь, как они смогут тебе поверить, когда ты скажешь: «Я сделал так, и это сработало!» Я думаю, такие организации, как ОТО, существуют прежде всего для удовлетворения своего эго и исследования старых идей и старых знаний, и это прекрасно. Это как симфонический оркестр, играющий Бетховена, а параллельно ему «Duran Duran» играет «The Reflex». Одно не должно исключать другого… Но мне кажется, что для меня их путь был бы слишком простым. Я никогда не любил присоединяться. Я никогда не хотел подчиняться какой-то догме, неважно, насколько она эзотерическая. Мне это неинтересно. Если честно, я просто чувствовал бы себя полным кретином, стоя в костюме и говоря: «О, Сефирот, Сефира, заклинаю тебя!» Понимаешь, я просто не смог бы. И мне было бы скучно».

Значит, это и есть объяснение, почему Храм не принимает никаких формализованных ритуалов, хотя сам ритуал практикуется — иногда ради самого себя (как тренировка), иногда как контролируемый эксперимент (исследование), а иногда — чтобы воздействовать на физическую реальность (от закрытия ресторана до зачатия идеального ребенка). Ритуальный аспект деятельности Храма по тактическим причинам не проявлялся в полную силу с тех пор как PTV вырвались на сцену среди богохульства и шрамов в 81-м (звукозаписывающие компании предпочитали упакованный безопасный секс — такой, какой клоны Ника Кершоу предлагают на заднем сиденье «Форда-Эскорта» — тому, что они воспринимали как эту извращенную, претендующую на художественность, бессмыслицу). Но не позволяйте себя одурачить: ритуал остается краеугольным камнем Храма.

По-моему, причины воплощения ритуала примерно таковы: Отупленный современными СМИ и образованием, Человек отдалился от ритуала — оттого, что Храм рассматривает как жизненную естественную деятельность. Чтобы контролировать эффективнее, «Контроль» расщепил человеческий характер на тонкие, разрозненные и подчас забытые кусочки. Современный человек живет в состоянии непрекращающегося ступора, его заставляют подавлять эти разнообразные аспекты его личности, не сознавать или игнорировать свои глубочайшие желания так, чтобы он полностью погрузился в застойную, поддельную действительность Контроля.

Он беспомощен, как одинокий волк, увязший в «освещенной звездами трясине». Отделенный от стаи, которая даже не слышит его воя, молящего о свободе, а если бы и слышала, не призналась бы в своей связи с ним — таким перепачканным в грязи.

Эта неполная «стая» эмоций и личностей — индивидуум — продолжает бежать. Она знает, что что-то не так, чего-то не хватает, но не знает даже, где искать. Она убеждает себя, что вполне довольна тем, как всё идет, и даже если бы она наткнулась на своих давно потерянных членов, то, возможно, разорвала бы их на куски в своем невежестве.

Индивида, как стаю собак Павлова, запрограммировали на такое невежество. Невежество удобно.

Ложное обещание «свободы» манит его в форме материального комфорта и узко определенного политического выбора. Таким образом накачанного наркотиками, одураченного и отделенного, его лишают руководства и самоуважения. Он тащится по жизни сквозь унылые серые будни, проводит жизнь, ожидая, пока «что-нибудь» случится. Если же у него хватает мужества спросить: «Это оно?», — ему говорят, что всё будет хорошо, если он будет верить. Если он будет продолжать производить и потреблять. Если будет притворяться «нормальным» и делать то, чего от него ждут Церковь, правительство, корпорации. Если он будет оставаться глупым и даже гордиться своей глупостью (своей «нормальностью»: смотреть видео, водить машину), если вцепится в свой набор верований, во что бы он ни верил (все они, в конце концов, взаимозаменяемы) и будет держать рот на замке, то будет вознагражден… Жизнью после Смерти!

Таким образом у него отбирают возможность прожить полноценную жизнь. Реализовать свой потенциал, даже потенциал своего разума. Энтузиазм Храма зиждется на этой великой печали. Печали 80-х.