Движение Rapid Eye

Поскольку большинство людей гордо считают себя «нормальными» членами некоего неопределенного большинства, проблемы Свободы — не слишком популярный вопрос для серьезных раздумий. Для большинства он является скорее риторическим. Таким образом, посягательства на гражданские свободы не встречают возражений со стороны большинства. Иногда, посредством ловкого использ>вания новостных СМИ, они как это ни странно, даже превозносятся, их преподносят публикеРкак неотъемлемую часть законов, Рделающих наше общество более безопаснымЬ более здоровым и подходящим для жизни. Такие изощренные приемы контроля являются следствием обширной практики. В этой области лишь очень немногие нации столь же опытны или столь же искушены, как британцы. И эта возможность — возможность поддерживать угнетение людей боле выигрышна, чем предоставление людям большей свободы, вот, что на самом деле делает Британию «великой».

В Британии никогда не было полномасштабной революции, лишь некая умело созданная смесь из хитростей и убеждений, приправленная либеральными словечками, такими как «Демократия», «Правосудие» и «Патриотизм» — контроль государства представлялся, как практическая необходимость. Попросту говоря, здесь никогда не было ничего достаточно осязаемого, против чего можно было бы восстать. В этом веке в стране не было ни откровенной диктатуры или коррупции, как например, в случаях с Гитлером, Сталиным, Маркосом, то, что могло бы ассоциироваться с угнетением и стать мишенью, на которую можно было бы направить революционные действия (хотя, любопытно отметить, что единственным премьер-министром в мирное время, на которого было совершено серьезное покушение, была Маргарет Тэтчер). В Британии государственная машина лучше смазана и работает более бесшумно. Здесь в роли врагов свободы чаще выступают некие абстрактные безликие бюрократы, безразличные учреждения и двуличные политики.

В любом обществе считается, что драгоценная идея Свободы Личности должна быть ограничена различными мнениями и компромиссами. Следует приносить жертвы во имя «высшего добра». Формально «свобода» (считающаяся скорее некоей концепцией, а не реальностью) — это просто вопрос общественного положения, и в демократическом обществе уровень свободы личности якобы диктуется большинством.

Если отдельного члена этого большинства поощряют оставаться в неведении относительно ограничений его свободы, то он будет не в состоянии расширить эти свободы в своей частной жизни. Его выбор, таким образом, будет контролироваться. Если он пожелает выбрать совершенно иную линию поведения, то он обнаружит, что как таковых альтернатив в рамках его общества не существует. Сделав неконтролируемый выбор он незамедлительно в какой-то степени станет общественным изгоем. Его заклеймят как эгоцентрика, ниспровергателя общественных устоев, преступника или безумца.

В стране, которая противостояла радикальным переменам и подавляла мятежи, даже слово «революция» (столь любимое во многих странах) приравнивается к насилию, псевдо-интеллектуализму и эксцентричности. Слова, являющиеся антитезой имиджу Британии. Революция, даже если она мирно осуществляется в фильмах, литературе или сознании (предпочтительнее, чем на улицах) может рассматриваться как акт измены. И ничего удивительного в том, что измена остается самым ужасным преступлением и единственным, в теории, по крайней мере, которое карается смертью.

В обществе, столь слепом по отношению к повседневным фактам, и ослепленным древним мифом, даже если ты обращаешься к теме Свободе Личности таким вот образом, то ты неизбежно вызываешь недоумение и навлекаешь на себя критику. К тому же эти потенциальные критики, которые заявляют о своей озабоченности вопросами Закона и Порядка, Свободы и Правосудия, Мира и Счастья и так далее, должны быть наиболее заинтересованными в гарантии того, что люди этой «великой» страны управляются согласно законам, которые должным образом соблюдаются в человеческом обществе. Обществе, которое не просто лицемерно разглагольствует о служении идеалам демократии, равенства и личной свободы, на роль защитника которых оно претендует.