Движение Rapid Eye

Видео-кабинка, в которой я нахожусь, залита белыми отблесками от экрана телевизора, поэтому твое зрение становится ограниченным, если ты отрываешь взгляд от видеофильма. Но вскоре мои глаза привыкают к недостатку света, и я могу разглядеть, что стены кабинки покрыты надписями — телефонными номерами — и дырками. В Англии такие норы между стенами называются «сияющими дырками», потому что безрассудные геи частенько просовывают свои члены в такие дырки, в надежде, что безликий незнакомец с другой стороны захочет сделать им минет. Здесь, в Нью-Йорке, дырки, которые в Англии и большинстве других мест проделывались годами самими клиентами, представляют собой аккуратные, размером под член, кружки, вырезанные в стенах любезным руководством.

В дверь начинают стучать, кто-то хочет войти. Я встаю, дожидаюсь, пока закончится видео, затем выхожу, надеясь, что следующий парень не подумает, что я дрочил. Какой же я все-таки британец.

Когда я последний раз был здесь, в Нью-Йорке существовали живые секс-шоу, которые сейчас, кажется, практически исчезли. Одно из них я посетил, в здании четырехэтажного секс-супермаркета, зрелище было бесполым, странным, но, вместе с тем, поразительным. Вы входите в театр, входная плата очень низкая, около 3 долларов, усаживаетесь в полумраке и тишине, и ждете, что что-то произойдет. На телеэкранах над головой беззвучно кинокадры мелькают, ты обводишь глазами комнату. Три ряда сидений, как в старых кинотеатрах, расставлены вокруг маленькой, немного приподнятой над залом, сцены, покрытой ковриками. Расположение сидений таково, что ты, сидя в ожидании, в полумраке, можешь смотреть через сцену прямо на человека, сидящего напротив тебя в почти пустой комнате. Он смотрит на тебя. Ты смотришь на него. Он кашляет и отводит взгляд. Ты закуриваешь и отводишь взгляд. Атмосфера становится душной. Он шаркает ногами, ты почесываешь голову. Черт, это глупо, тебе хочется помахать рукой этому парню напротив, но ты не уверен, что он осознает абсурдность всего этого. Люди зевают, откуда-то доносится звук, точно кто-то скребет свою задницу через потертые брюки. Ты чувствуешь себя идиотом. Что ты тут делаешь? Ты готов уже слинять, но тут вдруг на сцену выходит обнаженная пара. Скрытые колонки оживают с легким попердыванием, и усыпляющая музыка проникает в тишину.

Девушка молода, очень красива, темная. Парню лет 25, восточного типа, стройный, он демонстрирует приличных размеров стоящий член, выдающийся вперед и покачивающийся, он выглядит скучающим. Они смотрят друг на друга и слегка улыбаются. Они обыденно целуются, довольно нежно ласкают друг друга, мягко движутся и перекатываются, синхронизируясь с музыкальным ритмом. Спортивно, мастерски, почти хореография. И ты внезапно понимаешь, что на самом деле это довольно красиво, как балет. Слово «перфоманс» обычно не ассоциируется с занятиями любовью, но в данном случае это верное слово. Эти люди совершенные актеры/танцоры, рассказывают древнюю историю. В отличие от многих произведений искусства и перфомансов, это выглядит вполне нормально, здорово и непринужденно. Стивен Беркофф наблюдал подобное шоу в Рио и пришел к такому же заключению, и это избавило меня от неясного чувства вины.

Вожделение уходит, ты расслабляешься. Затем внезапно замечаешь, что пара мужчин поднялись со своих кресел и пристроились прямо рядом с парой. Их лица всего в нескольких дюймах от члена парня, когда он входит в девушку, точно они стали свидетелями какой-то жизненноважной, замысловатой операции и делают заметки в уме. Несмотря на вторжение этих пускающих слюну старых извращенцев, пара продолжает заниматься сексом, по-видимому не обращая особого внимания на происходящее вокруг них. Возможно, она сейчас думает, чтобы такого сегодня съесть на обед, а он думает — не купить ему ли коврик под колени. Через пять-десять минут оба симулируют синхронный оргазм, разъединяются, встают и кланяются. Его член остался таким же жестким и скучающим, как и прежде. Ты благодарно хлопаешь, восхищаясь их профессионализмом. Даже на грязном полу этого медвежьего угла, их чистота остается нетронутой. У них никогда не будут брать интервью на шоу Дэвида Леттермана, но их искусство, хотя и столь естественное для нас всех, сравнимо с представлением «Лебединого озера», их мастерство превосходит «Чикагских медведей». Больше никто не хлопает. Они улыбаются, говорят «спасибо» и исчезают. Из громкоговорителя доносится голос: «Следующая пара начнет выступление через десять минут». Конвейерная лента. Аудитория остается на месте, но ты уходишь, немного смущенный всем этим. Возможно, позже ты пойдешь в кино или в боулинг.