Движение солнца

Это, скорее всего, был не совсем подходящий момент, чтобы думать о том, что

произойдет, когда Хобсон и его брат вернутся обратно, и что может значить голосование

клуба для них.

— Исаак, мы не будем говорить об этом прямо сейчас.

— Черт, — он уронил голову ей на грудь. — Черт побери.

Чувствуя потребность изменить этот момент и восстановить хрупкий мир, которым

они наслаждались, Лилли положила свою ладонь поверх его, там, где она покоилась, и

переместила ее к себе между ног. Он застонал, и вибрация от этого стона отдалась у ее

груди. Когда она переместила его пальцы так, чтобы они скользнули в ее влажность и

прикоснулись к ее клитору, он издал еще более громкий стон и взял инициативу в свои

руки.

Она держала свою руку поверх его, наслаждаясь тем, как его ладонь двигалась у ее

ладони, когда его пальцы поглаживали и исследовали. Когда она начала чувствовать

волну тепла между ног, что обозначало, что она подбирается все ближе и ближе к

освобождению, он остановился и убрал свою руку в строну, располагая ее на бедре Лилли.

Она захныкала и потянулась, чтобы вернуть его ладонь на прежнее место, но и тогда он

ототкнул ее руку прочь, усаживая ее спиной к себе. Он схватил край ее футболки,

который едва прикрывал ее бедра, и приподнял его, вынуждая ее поднять руки, чтобы он

мог стянуть ее. Когда она оказалась обнаженной, то повернулась и положила ладони на

пряжку его ремня, но он сжал ее руки в своих ладонях и положил их себе на бедра.

— Сегодня удовольствие только для тебя детка. Я только хочу прикоснуться к тебе.

Ляг на меня.

Как только она сделала это, и затем изогнула спину так сильно, как только могла, с

пронзительным стоном, он вновь вернул свою руку между ее ног и взял ее грудь в другую

ладонь. От волны ощущений ее рассудок затуманился, в то время как чувства обострились

— его твердая грудь у ее спины, его грубые ладони накрывают ее нежнейшую плоть, его

твердые и одновременно мягкие губы у ее шеи, ее челюсти, ее уха.

Пока он ласкал ее, его пальцы ощущали нужду чуть замедлить неистовое бурление

ее крови, тогда он прошептал ей на ухо.

— Детка, твоя киска ощущается, как атлас, она такая гладкая и мягкая… Ах, я так

люблю ее, когда она сжимает меня так крепко, как сейчас… — он выскользнул влажными

пальцами из ее лона и поднял их, кружа ими вокруг ее клитора, заставляя бедра

извиваться на его коленях… она могла чувствовать твердую эрекцию в его джинсах,

которая прижималась к ее заднице и бедру. Он положил голову ей на плечо со стоном.

Она так сильно хотела его внутри. Всего его. Она потянулась за спину и схватилась за его

пряжку вновь, но его ладонь исчезла с ее груди и сомкнулась на ее запястье, убирая прочь.

Он широко развел пальцы в стороны, прижимая ладонь к ее животу, прижимая ее к

себе.

— Просто дай мне почувствовать тебя, детка. Вот то, чего я хочу, — пробормотал он

ей на ухо.

— Исаак, пожалуйста, я хочу, чтобы ты трахнул меня, я хочу почувствовать твой

член.

Он рассмеялся, и этот сексуальный звук заставил ее сжаться и застонать.

— Я обязательно сделаю это. Когда я закончу тут, я занесу тебя в дом и войду в тебя

своим членом. Ох, я именно так и сделаю. Я оттрахаю тебя по полной программе. Но

сейчас я хочу, чтобы ты откинулась на меня и позволила мне прикасаться к тебе, — он

поглаживал ее долгими плавными прикосновениями ладони, начиная от ее горла и до

коленей, в то время как другая его рука продолжала исследовать и проникать внутрь нее.

— Просто расслабься и позволь себе почувствовать это, детка.

И она позволила. Она пронзительно выдохнула и расслабилась, наслаждаясь

рельефами его тела, позволяя ему ласкать ее. Его руки были везде — на ее груди, на

руках, ногах, животе, его кончики пальцев нежно проходились по линии ключиц. Пальцы

132

глубоко вонзались в ее лоно и ее задницу, щипали и кружили на ее клиторе. Его рот

прижался к ее шее и посасывал вновь и вновь, без остановки, ее шелковистую кожу.

Она оставалась расслабленной и спокойной так долго, как только могла, отдаваясь

полностью его прикосновениям, позволяя себе чувствовать, как ее потребность пронзает

тело, обжигая и расслабляя все ее мышцы до пальчиков ног. Его пальцы были на ней, в

ней, двигаясь быстрее и жестче, пока его тело не начало содрогаться из-за усилий, что он

прикладывал. Когда ее оргазм приблизился, набирая скорость, она сжала его руку между

ее ног и принудила его быть с ней жестче, быстрее, пока наслаждение не настигло ее, и

она не предприняла попытку изогнуть свое тело, но он бы не позволил ей сделать это, он

начал проникать в нее быстрее, шепча ей на ухо: «Давай, давай, давай, давай, детка». Она

напряглась всем телом, невообразимое наслаждение пронзило ее, словно мощный

электрический разряд, ее зрение затуманилось, в глазах засверкали мириады ярких звезд,

и она закричала.

Когда все закончилось, она полностью расслабилось, и Исаак стиснул ее тело