Двое

Я притихла, испытывая непримиримое чувство стыда. Теперь любые оправдания прозвучали бы глупо, а на встречные признания я оказалась по-прежнему не готова. Вот и выходило, что следовало опустить взгляд и смиренно вжать голову в плечи. Завьялов глухо прорычал, выражая степень своей досады.

– Ты ушла, и я не стал держать! – решился он на откровение. – Откуда мне было знать, что творится в твоей голове?! Я посчитал, что очередная богатенькая сучка наигралась, а теперь захотела вернуться туда, где уютно и тепло! – обвинял он. – Это нормально. Для нашей сегодняшней жизни это естественно: делать выбор… Осознанный выбор в сторону комфорта! – процедил Ник, а я смахнула неуместную сейчас слезу.

Внутри заклокотала обида, но я подозревала, что эта обида не идёт ни в какое сравнение с той, что сейчас прожигала насквозь Никиту.

– Сказав, что не стал бы тебя искать, я в чём-то слукавил. Что искать, если я и без того знаю о тебе всё?.. – словно в диалоге с самим собой, Завьялов развёл руками. – Я собирался выждать время, а после повторить всё сначала. Потому что не привык отступать. Потому что, чёрт возьми, я был уверен, что чувствовал от тебя отклик! – не сдерживаясь, вскрикнул Ник, и я в панике оглянулась на комнату, в которой сейчас спала маленькая Влада. Завьялов тут же залепил рот ладонью и с досадой растёр губы. Переждав момент, он смог продолжить. – А вот когда я узнал, что по какой-то причине ты живёшь в доме отца… сорвался, – он коротко улыбнулся и устало прикрыл глаза, погружаясь в воспоминания. – Я даже представить не мог, что так скучал, – вскинул он брови, делая внушение. – Я представить не мог, что все те дни без тебя, будто и не жил вовсе, – поведал он эмоциональным шёпотом и счастливо улыбнулся.

– Никит…

– И мне было плевать, по каким причинам ты согласилась уехать со мной, – сверкнули злым азартом его глаза. – Мне было плевать, как долго это продлится. И я не мог позволить тебе усомниться в моих возможностях. А сейчас… – он коротко хмыкнул. – Сейчас Май, в соседней комнате спит наша маленькая Влада. У нас семья. И я никому не позволю разрушить то, что с таким трудом создавал. Я не позволю это даже тебе! – пригрозил он, и вся моя сущность запротестовала против подобного обращения.

– И если я сейчас захочу уйти, удержишь силой?! – бросая вызов всем своим видом, фыркнула я. Завьялов изменился в лице.

– Нет… – проронил он. – Нет! – категорично закачал Никита головой, и я разглядела в его глазах, в его лице настоящий испуг. Страх того, что такое в принципе может случиться. – Я не смогу заставить тебя, – как-то обречённо пробормотал Завьялов, грузно опустив голову. – Но я сделаю всё, чтобы ты не захотела уходить! – пообещал он. – Я сделаю для этого всё, – вспыхнули искры опасного пламени в его глазах.

В словах Завьялова было полно решимости. У меня и мысли не возникло усомниться в его готовности защитить своё. Вот только в один момент его желание противостоять, сражаться, идти напролом сменилось на какую-то растерянность с отголоском мучительной боли. Никита сделал осторожный шаг и буквально рухнул передо мной на колени.

– Май, я всё неправильно сказал, – горячо зашептал он, впившись взглядом в моё лицо, удерживая широкими ладонями колени. – Я люблю тебя… Я не хочу… тебя потерять, – торопливо сглотнул он нарастающее напряжение. – Да я загнусь без тебя, Май! – процедил он, сцепив зубы. И что-то в моей защите… в моей броне треснуло, я расплакалась.

Завьялов принялся вытирать мои слёзы, водя по щекам большими пальцами рук. Так тепло и нежно… С такой заботой, на которую я сама, казалось, была не готова.

– Прости, прости… – зашептала я, чувствуя, как к горлу подкатывает тугой ком. – Я не умею признаваться в любви, – нервно рассмеялась я, напугав бедного Завьялова ещё больше. – Я… вечно жду подходящий момент, – попыталась я выразить словами то, что старательно хранила в тайне. – Я жду, а он всё не наступает и выходит как-то глупо… будто я действительная холодная и бесчувственная. Но это не так, – старательно затрясла я головой и вцепилась пальцами в его запястья, не позволяя отстраниться. – Ты мне нужен. Я люблю тебя, Завьялов. Я очень тебя люблю! Возможно, я как-то не так себя веду, возможно, я не умею показать, как ты мне дорог. Поэтому ты, наверно, что-то неправильно понял… Только умная женщина в состоянии прожить жизнь с мужчиной, который ей просто удобен. Умная женщина, Завьялов! – заострила я внимание на этом факте. – А я так не могу… Сколько раз ты говорил: «Глупая, наивная Цветкова…» И ведь, правда, глупая… – запнулась я, потеряв мысль, и тут же крепко зажмурилась. – И я ищу любви! – вспомнила я пояснить. – Чтобы разморозить снежную королеву нужно чуточку больше, чем просто любовь. Больше, чем одно лишь желание. Нужна искренность и она в тебе есть! Она… она греет, она создаёт защиту. Твоя искренность притягивает к себе магнитом, и я не хочу потерять её, – спешно бормотала я, не позволяя ему переключиться. – Верь мне, Завьялов, – стукнула я в досаде по его плечам.