Двое

Клементс кивает, пытаясь казаться сочувствующей. Она не знает, что ему сказать. Если бы Кэй Янссен работала, она могла бы предположить, что у нее есть второй рабочий телефон и что, возможно, Кэй не слишком соблюдает правило не делать личных звонков с рабочего телефона, и звонит в дом престарелых с него. Даан прав, что-то не так, но Клементс не считает, что женщина пропала, она, скорее всего, проводит милые выходные со своим любовником, которые затянулись дольше ожидаемого. У изменщиков часто по два телефона. Это стандартная практика. Детектива внезапно охватывает ненависть к ее работе. В тот момент ей кажется, что она нянька. Женщины, бросающие своих красивых, но самовлюбленных мужей, это не задача полиции. Она решает, что лучше всего закончить разговор обещанием навести справки. Рано или поздно Даан получит известия от жены. Может, слезное признание, что она встретила другого или резкое «пока, не хочу с тобой быть». В любом случае, это не ее дело. Это не полицейское дело.

– Что ж, мы это оформим, – говорит она. – Проверим телефонные записи. Разошлем объявление о пропаже человека.

– Вам нужна фотография?

– О, да, конечно.

Даан мгновенно открывает снимок на телефоне, сует ей его под нос.

– Это ваша жена? – спрашивает она.

– Да.

Клементс ожидала какую-то высокую блондинку, но Кэй Янссен совсем не такая, какой она ее представляла. Она улыбчивая брюнетка с карими глазами. Она знакома ей.

Клементс смотрит на фото Ли Флетчер.

16

Фиона

Четверг, 19-е марта

Когда в дверь звонят, Марк с Фионой подпрыгивают со стульев на кухне и спешат к двери, как скакуны, пустившиеся наперегонки. Фиона думает, Марк наверняка отчаянно надеется, что полицейские были правы, что Ли вернулась домой. Марк позвонил Фионе после визита полиции, чтобы сообщить ей новости. Не то чтобы он мог сказать что-то точное. Он сказал, полиция, похоже, считает, что Ли скоро вернется домой. Что они не слишком обеспокоены. Что женщины – предположительно, и мужчины тоже – иногда берут несколько выходных от своей семьи после ссор. Они были довольно убедительны; уверены, что она вернется целой и невредимой.

– Что ж, мы все на это надеемся, – мягко сказала Фиона. Затем тихо предложила: – Хочешь, я приеду? Мы можем вместе дождаться новостей?

Ей было невыносимо сидеть одной у себя на кухне. Но она знала, как бы плохо и тревожно ей ни было, Марку в сотни раз хуже. Мальчики, должно быть, обеспокоены, растеряны. Она хотела их утешить по возможности.

Фиона любит Оливера и Себастьяна, они ей почти как родные. Они были в ее жизни столько же, сколько Ли была в их. Когда они были помладше, они называли подруг тетушкой Ли и тетушкой Фи. Когда Ли стала «мамочкой», Фиона оставалась тетушкой Фи еще несколько лет, но они это уже перерасли. И все же, как бы она их ни любила, она должна признать, что с ними было сложно этим вечером. Хорошо, что она зашла. Ее присутствие несомненно разрядило ситуацию.

Мальчики были рады ее увидеть. Себ, менее сложный из двух, крепко ее обнял, но потом рассказал о своем дне в относительно привычной манере. Он наивно надеется, что мама появится в любой момент. Реакция Оли более неоднозначная. Он угрюмый в присутствии отца, будто обвиняет его.

– Я уверена, все в порядке, – повторяет Фиона, потому что так люди говорят в подобных ситуациях. Она хочет казаться оптимистичной, но она лжет, чтобы защитить мальчиков. Очевидно, что с Ли случилось что-то плохое. Ли не присуща безответственность. Она бы вернулась, если бы могла. Если бы у нее был выбор. Она не связывалась с мальчиками несколько дней. Фиона предложила Марку обзвонить больницы. – Не хочу тебя пугать, но нам нужно взглянуть на факты. Просто она бы так не поступила. У меня до сих пор это в голове не укладывается.

Марк в коридоре перед Фионой, она заглядывает через его плечо и видит силуэты полицейского в фуражке и женщины у двери.

– Вы ее нашли? – спрашивает Марк, распахивая дверь.

Женщина с сожалением качает головой.

– Мы можем войти?

Они все пробираются в маленькую гостиную. В ней бардак, но на кухне еще хуже. Надо отдать ему должное, Марк смог приготовить спагетти болоньезе на ужин мальчикам; однако у него явно не хватило сил все помыть, поэтому кухня – неподходящее место для разговора. Фиона разрывается, ей хочется восстановить порядок, но она опасается выглядеть так, будто вмешивается. Вместо этого она просто откупорила бутылку Бордо, принесенную ею же. Она думала, это более непосредственное проявление поддержки. Но она приберется сегодня вечером перед уходом. Она, возможно, предложит Марку, немного поубирать в доме завтра. Всем становится лучше после уборки. Ну, Фионе уж точно. Ли всегда подшучивала над ней за это, говорила, что у Фионы ОКР. У нее неожиданно скручивает живот от мыслей о Ли. Это слишком ужасно.

– У вас есть какие-то новости? – спрашивает Марк. Его лицо натянуто, как и нервы, от ожидания. – Нам нужно было обзвонить больницы? Или вы это сделали?