Двое из будущего, 1901-…(неполный)

- Просто везучий вы человек, даже удивительно. Столько всего натворили, а так легко отделались… Ну все-все, хватить вопросов. Вам пора домой. А супруга ваша, наверное, уже все слезы выплакала, - он встал и протянул мне руку. Мне не хотелось соблюдать эти правила приличия и я почти ушел, но что-то подсказало мне этого не делать. Все-таки Зубатов является личностью властьпридержащей и его нельзя просто так злить и игнорировать. Пожать ему руку на прощание, даже после всего того, что со мной произошло, это простое здравомыслие. И потому, чуть поколебавшись и помедлив, я тоже встал со стула и крепко сдавил его ладонь.

- Надеюсь, я с вами более по такому поводу не встречусь.

- Мне бы тоже этого хотелось, Василий Иванович. Вы не думайте, что мне доставило большое удовольствие узнать, о том что вы готовите нападение. И только из-за нашего доброго знакомства я решил вам помочь. Но вы же и сами понимаете - просто так я вас отпустить не мог. Надо было чем-то пожертвовать с вашей стороны.

- Гм, звучит так, как будто я должен сказать вам "спасибо".

- Мне было бы приятно такое услышать, - ответил он, улыбнувшись, но тактично не стал на этом настаивать. - Что ж, Василий Иванович, более не смею вас задерживать. До свидания…,. Передавайте привет вашей замечательной супруге и просите сильно ее не сердиться, - и с этими словами он меня отпустил.

Домой я прибыл через час. Усталый, голодный и подавленный. В несвежем и слегка запачканном пальто. Увидев, что у крыльца остановилась крытая карета, выбежала Зинаида, а следом за ней и Маринка с опухшими глазами. А узрев меня целого и невредимого, медленно спускающегося с подножки, женщины ахнули и припустили ко мне. Супруга подбежала и прильнула, уцепившись за пальто хрупкими пальчиками, дрожа всем телом и всхлипывая.

- Ну что ты, не надо, - попытался я ее успокоить. - Ну, хоть не на улице…

Она заревела. В голос, по-бабьи, уткнувшись лицом мне в грудь. Хорошо хоть без причитаний обошлось. И куда девалась вся феминистическая дурь? Мне стоило большого труда ее успокоить и направиться в дом.

- Боже, что у тебя с лицом? - ужаснулась она, когда отстранилась от груди. - Тебя били?

- Нет, - ответил я, - случайность.

Мы зашли. Зинаида стала спешно расстегивать пуговицы пальто, Маринка стащила шапку. Потом я присел на кованую скамеечку и, не нагибаясь, снял ботинки.

- Баньку сделай, Зина, а? И поесть что-нибудь на быструю руку.

- Да-да, конечно, - ответила она и спешно убежала раздавать указания.

- Мишка дома? - спросил я супругу, влезая в теплые тапки.

- Да, часа три уже как.

- И как он?

Она тяжело взохнула.

- Побитый сильно. Глаза закрылись, ничего не видит.

Все ж отрихтовали его молодцы Зубатова. И видимо были на то причины.

- К нему можно?

- Да куда ты пойдешь? Сам на себя-то посмотри! Дай ему отдохнуть, совсем он нехорошо выглядит. Да и Аннушка тебя на порог не пустит, злая она на тебя.

- А я-то при чем?

- Не знаю, но она даже со мной поругалась.

Она расстроено замолчала. Молча сняла с меня дорогой, но безнадежно помятый фрак, пикейный жилет, стала расстегивать пуговички сорочки. Она уже перестала всхлипывать и более или менее успокоилась.

- Скажи Зинаиде, чтобы она сходила в дом Мишке и сообщила, что я приехал. Если Анна Павловна разрешит, то я хотел бы навестить его.

Марина поджав губы, кивнула.

- Ты чего? - спросил я, заметив некую натянутость в ее движении.

Она вздохнула, склонила голову и грустно ответила:

- Аня очень сильно на меня кричала. Я никогда ее такой не видела. Тебя нехорошо обзывала. Не надо к ней сегодня ходить, надо подождать.

прода 01-11-2016 ***

прода 10-11-2016 ***

Сильно же Мишкина жена испереживалась, коли дошло до такого. За Анной Павловной никогда подобного не замечалось. Даже наоборот, она редко когда позволяла себе при незнакомых людях лишнюю эмоцию и всегда была строга. За что уж Мишка ее полюбил - не знаю, но полагаю, что и он впервые видел ее такой.

- И все же надо Мишке передать. Пускай Зина сходит.

- Ладно, я скажу… Пойдем, я тебе лицо умою, а то смотреть страшно. Может тебе там зашивать надобно…

- Ерунда. Царапина.

Она вздохнула, потрогала рану руками и была вынуждена согласиться с моими выводами. Рассечения нет, только подбитая и опухшая бровь, которая налилась кровью. Выглядит страшно, но на самом деле ничего серьезного.

- Хоть бы повязку наложили изверги такие.