Двое из будущего, 1901-…(неполный)

- Враки, - прямо сказал я. - Я всего лишь заботливый фабрикант. Социальные эксперименты ставлю на своих предприятиях, не без этого, но вот в политику не лезу. Незачем мне это.

- А фонарь тогда откуда?

Он все знает! А значит, знает и Куропаткин. Боже, а я надеялся, что наши сорвавшиеся намерения так и останутся втайне. Но, по-видимому, Зубатов посчитал нужным все рассказать министру. Тогда я нахожу странным, что Алексей Николаевич сдержал свое слово и направил-таки ко мне человека способного разобраться в наших минометах. И мне должно быть стыдно… Должно быть, но вот почему-то не было.

- Неприятный инцидент в театре, - уклончиво ответил я. - Извините, но я не хочу об этом распространяться.

Полковник понимающе кинул, смешно потрясся своей шикарной бородой.

- Что ж, тогда и не будем поднимать этот разговор, - ответил он, делая большой глоток крепкого чая. - Ну-с? Когда же вы покажете нам вашу пушку? У вас все готово?

- Сейчас же и покажу, - ответил я, тщательно скрывая разочарование. Не удалось мне вызвать у полковника нужный настрой. - Пройдемте, ваше высокоблагородие. Здесь недалеко, в цокольном этаже.

Был в нашем крыле офиса свой подвал. Здесь находилась бройлерная, где нагревалась вода для отопления обоих крыльев здания, здесь же были и подсобные помещения. Библиотечка небольшая, архив, и невеликий склад. Вот там-то и дожидались наши минометы. Еще вчера я попросил их сюда переправить. Имелись и муляжи мин для наглядности. Основную массу тротила и боевых мин мы благоразумно оставили в нашей "секретной" лаборатории в Новгороде.

У артиллеристов имеется свой язык общения, непонятный простому обывателю. И потому, мне как человеку хоть и прошедшему российскую армию, было чуть сложновато разговаривать с полковником. И едва я завел его в помещение и продемонстрировал выставленные три образца различных калибров и объяснил принцип действия и теорию навесной стрельбы, как Гончаренко, пыхнув недовольно в бороду, сообщил:

- Позвольте, что за балаган? Да какая же это новая пушка? Это же обыкновенная мортира!

И вот, я стоял и не знал, что ему возразить. Лихорадочно вспоминал, что же представляла собой настоящая мортира и чем она отличается от моего оружия. И то, что я вспоминал, подталкивало меня на мысль, что полковник намеренно не желает принять мое новшество, ибо разница очевидна. Тут и вес оружия, и его мобильность и способ, и темп стрельбы. Разница во всем! В нынешней армии, насколько я помню, мортиры используются только для обороны крепостей, ибо тяжелы они неимоверно и используют их на вращающемся лафете. Разве можно их сравнивать с моими минометами?

- Ну как же, господин полковник. Разница весьма значительна. Мои минометы являются весьма мобильным оружием. Два человека могут перенести на своих плечах один ствол, выбрать позицию, набросать сверху на неприятеля мин и уйти прежде, чем его позиция будет раскрыта и подавлена. Да и в гористой и холмистых местностях стрельба минами по навесной траектории предпочтительнее настильной.

- Навесная стрельба?! - усмехнулся полковник. - Позвольте, господин Рыбалко, а разве вы оканчивали артиллерийское училище? Или же проходили службу в артиллерии? Нет? Тогда позвольте полюбопытствовать, откуда у вас такая уверенность?

И тут я понял, Куропаткин на меня серьезно обижен. И он мне не простит того злого умысла, что я пытался совершить. И прислав ко мне человека, сдержав, таким образом, свое слово, потребовал от него задушить любую мою инициативу. Миномет - к чертям собачьим, бесполезное изобретение. Тротил - заберем весь, что имеется, но производить запретим. Найдем кого-нибудь другого. Примерно этого я теперь ожидал, и, поняв истинное настроение полковника, я даже скривил морду, но попробовал тут же взять себя в руки. Все-таки не для себя стараюсь, для своей же страны.

- Ваше высокоблагородие, позвольте мне с вами не согласиться, - посмел я возразить и полковник удивленно уставился на неслыханную дерзость. - Все же, мои минометы принципиально новый тип вооружения и нынешние мортиры не идут с ними ни в какое сравнение. Позвольте вам продемонстрировать, так сказать, своими руками, - и, не дожидаясь разрешения, я подошел к самому мелкому калибру в двадцать пять линий. Или по метрической системе в 63 и пять десятых миллиметра. Такой, конечно, слабоват будет, но для отдельного взвода подспорье серьезное. И все заново, как школьник отличник перед строгим учителем стал рассказывать про все преимущества данного оружия. Про удобство его использования, про мобильность, про тактику применения. Показал и рассказал про сами мины, их начинку и про их осколочно-фугасное действие.

Полковник со своими сопровождающими слушали меня молча и, казалось, внимательно, но едва я закончил, Гончаренко скривил губы и, приподняв подбородок, безапелляционно сообщил:

- Это обыкновенная мортира! Оружие бессмысленное и для армии неподходящее. Все! И какое еще фугасное действие? Для боевых действий подходит только шрапнель.