Двое из будущего. 1904-... (СИ)

Японец нас окончательно отрезал от материка. С момента их высадки прошла неделя и почти сразу же в городе пропала телеграфная связь. Наши подумали, что ее обрезали японцы и Стессель, желая ее восстановить, отправил людей на разведку. Она вернулась и выяснилось, что к прерванной связи японцы никак не причастны. А постарались в этом наша пограничная стража, которая испортила не только пути железной дороги, отчего поезда встали почти на двое суток, но и само телеграфное сообщение. По какой-то неведомой причине они просто-напросто вырубили на десяток верст столбы с протянутыми проводами и ушли. А китайцы, которые любят подбирать все то, что плохо лежит, растащили ценный строительный материал. И вот после всего того, что я узнал, как я мог относиться к нашим военным? Как у них была налажена связь? Они же друг с другом договориться не могут, не в состоянии скоординировать свои действия! Чувствую, прав был Сталин, наводя в стране жесткие порядки и железную иерархию, ой как прав.

И еще одна новость потрясла меня до глубины души. В город пришла новость, что Куропаткин своим приказом информировал всех, что никто не должен препятствовать высадке японцев на берег! И железную дорогу и телеграфное сообщение восстанавливать никто не должен! Я не понимаю, как так можно? Чем он руководствовался, когда отдавал этот приказ, о чем он думал?

Стессель активно готовился к обороне. Укреплял свою крепость, рубил горы руками солдат и китайцев, перетаскивал с позиции на позицию пушки. Витгефт, который занял место Макарова, выделил часть орудий с кораблей, передав их крепости. И вот наши солдатики и таскали их на своем горбу с сопки на сопку. Тяжелая эта была работа, неблагодарная. Но крайне необходимая.

Китайцы, кстати, ушлые ребята. Перед самым началом войны, получив грозное предупреждение, что всех их в Артуре японцы будут резать, значительная их часть сбежала. Кто-то бросил свои дома, кто-то просто снялся со снимаемой жилплощади. Но прошло какое-то время, народ подуспокоился и понял, что обещанные кары хоть и страшны, да только очень уж далеки. И какая-то часть китайского населения в Артур вернулась. Вернулась за длинным рублем, что здесь стали платить за работу на укреплениях. Они работали наравне с русскими солдатами, но в отличие от них, получали свою плату наполовину живыми деньгами, наполовину расписками и стабильной плошкой риса. Но при этом они четко отслеживали, где находится японец, что он делает и когда настанет необходимость убегать, спасая свою шкуру. Вот так и жила крепость, в тяжелых трудах, бесчисленных заботах и при многих лишениях. Деньги, я уже говорил, в банках закончились, какие-то из служащих уехали, кое-какие только собирались. У простого населения наличка подходила к концу и было непонятно как они в будущем станут кормиться. У военных деньги были, но расплачиваться они предпочитали теми же расписками, что людям совсем не добавляла оптимизма. У меня наличка была, в этом плане мне было намного легче и мне нужно было ее потратить с толком. И лучший вариант из всех возможных это был купить продовольствие на китайской стороне. А на китайскую сторону путь был один — по морю в Чифу, в город где находилось российское посольство. Китайские джонки порою курсировали между Артуром и Чифу, кое-что привозили. Но это была капля в море. И вот с этим предложением я и обратился к Стесселю.

Как всегда, нашел его в своем штабе, где он вместе с Тахателовым, Кондратенко и Белым корпел над картами города Дальний. Дождался, когда адъютант меня пригласит и вошел. Поздоровался со всеми.

— Что вас к нам привело? — после церемониальных обменов любезностями, спросил Стессель. — Опять у вас какие-то интересные идеи?

— На этот раз нет, интересных идей не будет. Я лишь хочу сходить в Чифу и прикупить там продовольствия.

— Продовольствие — это хорошо. Но только почему вы пришли с этим вопросом ко мне? Вам к Витгефту надо, у него лохань выпрашивать.

— К Витгефту я еще схожу, не думаю, что откажет помочь. Тут дело в другом.

— В чем же?

— В деньгах. Ваша крепость купит у меня это продовольствие или нет?

— Купит в любом количестве, — кивнул он. — По ранее установленным расценкам.

— Позвольте, но в связи с тем, что в городе наблюдается острая нехватка обычного продовольствия, а цены на рынке существенно выросли, не будет ли справедливым изменить закупочные цены? Увеличить их хотя бы на треть?

— С какой стати?

— С такой стати, что при подобных ценах мне будет выгоднее продать продовольствие не крепости, а на рынке. Служанка моя на днях жаловалась, что синяя курица сейчас на базаре продается по три рубля, а дюжина яиц по два. Простого мяса днем с огнем не сыскать.

— Ну и что? — удивился Стессель. — Хотите продавать населению, продавайте, не вижу для вас никаких препятствий. А крепость будет у вас закупать по уже установленным ценам.